Чем сердце успокоится
Стрелять и пить едва ли разучусь —
Патроны и горючее иссякнут...
Люби меня — пока ещё звучу,
А пуля — хоть и дура, но в десятку.
Храни меня, как ветхий талисман
Условного душевного комфорта,
И каждое сошествие с ума —
Осада несдающегося форта.
Убей меня — и снова воскреси,
И выдерни назойливой занозой...
А вечер так предательски красив,
Но стрелки жалят стрекотом несносным.
Держи меня — хоть в клетке, хоть в руках,
Дыши на коченеющие пальцы.
Не страшно оставаться в дураках —
Сам Бог велел поэтам ошибаться.
Души меня — ядрёным хмелем слов,
Струной своей, помноженной на память.
А мне до дна допеть не повезло,
Но к чёрту слёзы — жги своим напалмом.
Спаси меня на дальнем завитке
Спирали — от позорного упадка,
А время на коротком поводке
Кусает беззастенчиво за пятки.
Оставь меня на пыльном рубеже,
Где песни разъедает плесень правды.
Ты таешь в отдалении уже
Прозрачным бриллиантом без оправы,
Зачем таким — не знающим забот —
Читать чужой души тоскливый опус?
...Прости меня, распятый небосвод —
За крылья, угодившие под лопасть,
За улицу, не ставшую родной,
За город, что покинут без печали,
Изящное падение на дно
В попытке пусть непрочно, но причалить...
И всё-таки однажды в декабре,
Влюбившись в зиму, я охотно буду
Растить детей, писать счастливый бред,
Любить свои спасительные путы.
