Жгучее слово – «верность». Будто огонь в камине, будто из печки хлебец. Трогаю изразцы. Дальняя канонада. Выстрелы. Это минет. Станут, дай Бог, отцами чижики-огольцы.

Все достается детям, верным, свободным, смелым, – да не остынет разум! (Наш-то почти остыл.) Бывшая поломойка четко напишет мелом: «Мы не рабы…» Все веры в сути своей просты.

Сумерки обступают. Сумерки к окнам липнут. Их не пугает слабый старчески-желтый свет. Что там, на небе? Знаки завтрашних судеб? Либо брошенные небрежно фантики от конфет? Что на земле? Угрюмо в темень шагает рота, в темень шагает время… К счастью, мы за стеной. Каждый и всякий – с кем-то, каждый и всякий – кто-то. Я и сестра, и друг, но быть не смогла женой.

Я – лишь сестра?..

Но разве что-то есть в мире выше?

Я поправляю шторы, темный, прохладный шелк.

Слышишь ли, брат, я верю: ты – Божьей волей – выжил.

Друг мой – я знаю, знаю – к недругам не ушел.

Если же нет – ну что же? Помни, ты неподсуден.

Снег тяжело, весомо, будто навеки, лег.

Хохот и лязг за дверью. Только бы это – люди. Просто зашли погреться… Просто – на огонек…