Баллада о гончарном круге

Гончарный круг вокруг земной оси

Вращается в небесной мастерской.

Останови его, затормози,

Толкни против движения рукой.

Пусть перекрутит часовые стрелки

Обратно - до времен мастеровых

Богов со дна таврической тарелки

И в керамические кармы их.

Пусть он вернет меня во времена,

Когда была необожженной, ломкой

Пустышкой глиняной. Керамикой больна,

Я с ним жила рабой и экономкой.

 

Гончарный круг: по клинкеру клинок

Скользил в руках, как детородный орган

У грязного жреца меж ног,

А жрец был зол, затравлен и издерган.

Он заливал лазурные глаза

Галлюцинаций глянцевой глазурью,

И жгучая тягучая крейза

Его колесовала дурью.

Он смерть вертел в руках, как наркоман

Каленый свой кальян из каолина,

И кафелем в печи взрывался план,

И каменел от глины фартук длинный,

И мир-мираж, как подиум, пустел,

Распространяя древний запах оргий

От мертвых душ покорных женских тел:

Он пропадал, он падал в беспредел,

А я искала Демиурга в морге...

 

Диван вращается гончарным кругом,

И от него не оторвешь башки.

Божки, конечно, обожгли горшки,

Дружки вернулись к женам и подругам.

Гончарный круг, скрипевший, как диван

Взрывоопасной смеси бартолина

И спермы, закрутил роман

Руками, красными от глины.

Скрипел и пел, любил, лепил и пил,

Хмелея, задыхаясь и потея.

Но щебнем осыпалась со стропил

Его очередная Галатея.

 

В те дни хворал божественный гончар:

Он провалил пожизненный экзамен,

Хоть был не глуп. Хоть был еще не стар,

Носил в мешках усталость под глазами,

Таскал мешки - пигменты и песок,

У муфельной печи сушил обноски,

Неброский скарб, о руку тер висок

И рисовал наброски на известке.

Все оживало под его рукой

Роденовской, мозолистой, мужской.

 

Он вылепил меня из ничего,

Из липкой вязкой жижи под ногами,

И я прощала выходки его:

Попробуйте дружить и жить с богами.

Я мужественно обжига ждала,

Училась ремеслу, умнела,

И, как себя, вела его дела.

Но в муфельном огне окаменела

И стала не нужна ему такой.

Он вышвырнул меня из мастерской.

 

Распался замкнутый гончарный круг,

А я весьма изысканной деталью

Музейных экспозиций стала вдруг,

Сама себя покрывшая эмалью.

Через двенадцать лет, за океаном,

Мне рассказали, что, взорвавшись, печь

Сожгла учителя. Ожогам, ранам

Числа не счесть. Чтоб с честью в землю лечь,

Глотай обид горчащую таблетку.

Из божеских, из обожженных рук

Поймай спасательный гончарный круг...

Вращай его, как русскую рулетку.