Глава 17

Предыдущая часть: https://poembook.ru/poem/2142093

_________________________________________________________________________

Неспокойная совесть таки не дала мне долго спать: ещё и шести утра не было, как я подскочила в постели, словно на пружине, села и с замиранием сердца огляделась. Покачала головой, будто давая себе молчаливую характеристику, едва слышно, но очень зло выдохнула:

 

— Оххххх…

 

Что называется, рукалицо!

 

Дневной свет отрезвляет и заставляет смотреть на всё иначе. Иначе взглянула и я, и то, что показалось прошедшей ночью увлекательным, волнующим и романтичным, с наступлением утра я смогла охарактеризовать лишь тремя, пусть не ругательными, но жёсткими и беспощадными словами: безнравственность, разврат и позор.

 

Да как мне только в голову могло прийти вот так запросто и завалиться в одну постель с чужим мужиком прямо под носом у законного мужа, да не украдкой — буквально у него на глазах! Не иначе, неадекватное состояние, что нередко нападает после суток, проведённых на ногах, сыграло со мной вот такую злую шутку. Конечно, разумеется между мной и Стасом так ничего и не было, если не считать страстных обнимашек, но никто ведь не держал свечку, и теперь хоть как поверни, а выглядит мой поступок именно б***вом, обратное же недоказуемо.

 

Я ещё раз оглядела неухоженное, тесноватое помещение с ремонтом, сделанным, наверное, во времена царя Гороха, старые, выцветшие шторы на окнах, что мне ещё от бабушки достались, паутину по углам… Некогда, всё некогда привести эту часть дома в порядок, да и помочь некому, хотя… не оправдывает это меня ни разу! Стас ведь совсем не к такому привык… Да вот выбора-то не было: больше у меня свободных помещений в доме не нашлось, только это, состоящее из двух небольших комнат, большая часть одной из которых занята старинной русской, хорошенько так обшарпанной, но вполне ещё живенькой печкой — сюда и поселила. Да и кем он для меня был? Всего лишь квартирантом… А теперь кто?

 

Да никто!!! Как и прежде: никто. Просто постоялец. И то, что я так некстати возжелала его, ничего, ничего не меняет.

 

Я оглянулась я и на него, на того, с кем делила в эту ночь постель… Красавчик, однозначно красавчик! Такого себе хотела бы, наверное, заполучить не только я, а даже

и молодая, красивая или богатая, пожалуй, не отказалась бы… И всё в нём прекрасно, всем хорош, и от воспоминания о вчерашней ночи аж внутри всё трепещет, да вот только… Вот только, слава тебе, Господи, что хватило вчера ума перетерпеть и не ввязаться в такие вожделенные, но по-прежнему запретные игры.

 

Бесшумно вздохнув, я как можно тише сползла с кровати, на цыпочках прокралась ко входной двери, с досадой обернулась у самого порога, в последний раз полюбовалась… Зря ты забыла, Надюша: это — как драгоценность! Полюбовалась в витрине, даже попросила продавца дать примерить, оценила, как оно тебе, к лицу или нет — а теперь снимай, отдавай обратно, обещай подумать перед покупкой и поскорее вали отсюда прочь! Тебе такое и не по карману, и не по статусу, а простых колечек-серег-висюлек у тебя и так — хоть отбавляй. Бриллиантом твоя коллекция не пополнится никогда, и это следует заново зарубить на своём глупом и вечно сующемся не в своё дело носу.

 

…Родные и привычные стены встретили пустотой, тишиной и унылостью, — а другого я и не ждала: уж чего-чего, а выполнять свои угрозы уйти мой муж всегда умел. Сколько помню наш так называемый «брак», столько это и продолжалось. По началу я ревела от страха навсегда расстаться с любимым, потом стала реветь от страха остаться одна с маленьким ребёнком, потом слёзы закончились, и на их место пришла досада: делить собственность с бывшим мужем тоже не было пределом мечтаний. А сегодня уже не было ни слёз, ни страха, ни досады: мир поглотили пустота и апатия.

 

Да пропади ты пропадом, любезный благоверный! Крови моей ты попил уже столько, что и на два десятка жизней с лихвой хватило бы. Моя любовь к тебе давным-давно канула в Лету, так давно, что я даже сомневаюсь, что она вообще когда-то имела место. Сын вырос, при том сам по себе, как сорная трава, и в духовном плане ты нужен ему так же, как и мне, а в материальном от тебя вряд ли уже будет толк, раз не было до сих пор. А собственность… Да выкуплю я свою половину и всё: теперь у меня будут на это деньги! А уж если из вредности не продашь, то и от этого никто не умрёт, так что подавись!..

 

Чувствуя себя опустошённой, не способной шевелиться и даже просто стоять вертикально, я рухнула в старое, проваленное кресло, что за ненадобностью в других комнатах без дела пылилось в маленьком зальчике, и уставилась в никуда. Перед глазами проплывали картинки из прошлого.

 

Вот знакомство с будущим мужем — о, он тоже был красавчиком в молодости, по крайней мере, для меня! Я с первого взгляда влюбилась в его зелёные глаза и не по возрасту серьёзный вид. Поступки у него тоже были серьёзные и правильные: помнится, как впервые придя ко мне домой, Вася, пока я собиралась да прихорашивалась, увидел в окно, как моя мама возвращается от колодца с двумя вёдрами воды и этак по-джентльменски помог неюной, усталой, но давно привыкшей к своей доле женщине, мгновенно её очаровав… А какое платье он купил мне тогда на новый год! Да всей маминой зарплаты на такое не хватило бы! И какая я была в нём красивая на первом нашем с тогда ещё будущим мужем празднике, — девчонки от зависти позеленели!..

 

А какая свадьба у нас была! Сколько красивых вещей, изысканных блюд, улыбчивых людей, цветов, добра, тепла! Как нежно и трепетно он обнимал меня в машине по дороге в ЗАГС, как позже сжимал под столом мою руку, как светились счастьем обожаемые мной глаза. Как бегали по моей спине мурашки: ах, я такая счастливая!..

 

А, а потом… «Жили они долго и счастливо». Да уж… Сначала месяц — счастливо, а потом пятнадцать лет — долго.

 

К тому времени, как на свет появился Сашка, я уже в полной мере успела понять, что мой муж представляет из себя, и за прожитые годы моё мнение об этом человеке лучше не стало, зато хуже — очень даже, но… как многие русские бабы, всё надеялась, что он исправится, всё старалась показать себя с как можно лучшей стороны, всё прыгала выше головы… Но в итоге просто плюнула, забила, и стала делать, что хочу… Ха, это как раз в перерывах между бесконечными сменами и бытовухой!

 

Не стоит врать: хорошее в нашей жизни тоже было, и, наверное, не мало, но то ли плохого было всё же больше, то ли я попросту замечаю только плохое.

 

А сейчас… да конечно же, не этого мне хотелось, но что, если иначе уже быть не может? Всему однажды приходит конец, вот и семейная жизнь моя закончилась, именно сегодня, этим солнечным июньским утром, и даже, если бы я захотела, то ничего уже не смогла бы исправить. Тем более, что я и не хочу.

 

Что до Стаса… Что ж, после того, как я окончательно проснулась и осознала, в какой действительности нахожусь, стало понятно, что небольшой романчик с ним всем будет только на пользу, но моё мнение о том, что дальше постели дело не зайдёт, остаётся неизменным, и по сему, я не меняю одного на другого: я просто остаюсь одна.

 

То, что происходит у меня со Стасом — это влечение, не больше. Ясное же дело: он уже почти месяц живёт у меня, сидит дома практически безвылазно, и, естественно, не нашёл и не найдёт здесь никакой другой женщины, кроме меня. А я… Я тоже здорово изголодалась, многократно сильнее, чем он, и значит, просто будем называть вещи своими именами.

 

Но, честно говоря, предвкушение предстоящего здорово бодрит, и, наверное, именно поэтому то, что муж покинул меня, не кажется такой уж непоправимой бедой.

 

Эх… Вопрос состоит лишь в том, что же будет дальше…

 

На душе от таких раздумий стало легче, и тогда я поднялась из кресла. Что бы в жизни не случилось, какой бы прикол не подкинула хохмачка-судьба, мне надо было снова собирать себя в кучу, менять свой эротичный прикид на короткие, во многих местах зашитые, но удобные и практичные домашние штаны в ансамбле со старой линялой футболкой некогда сиреневого, а сейчас серо-буро-козявчатого цвета, собирать в «гулю» растрёпанные волосы и приниматься за приведение в порядок того, что ещё вчера называлось кухней: как бы там ни было, сил смотреть на такой махровый бардак и разруху у меня нет.

 

Хорошо хоть, окошко уцелело… Хотя, какая разница? Вот получу свои миллионы — закажу пластиковые, на всю хату, и даже знаю, у кого: младший сын моего соседа нужной фирмой руководит… Интересно, а можно такое такое маленькое заказать или у них стандарт?

 

Я оглядела оконце критичнее, разумеется, в какой-то момент взгляд мой скользнул чуть дальше, во двор, пробежался до самого забора и за него, по позолоченным рассветом соснам, и вдруг замер… Сама я непроизвольно подалась вперёд, вглядываясь и не веря…

 

За забором на небольшом пятачке асфальта, у самой кромки начинающихся прямо за ним деревьев, в небольшой тени, что ещё не успело прогнать восходящее светило, стоял и курил мой муж. Вернее, не так: стоял, курил и смотрел прямо на меня, хотя, учитывая его близорукость и стекло, вряд ли видел меня, как я его. Две спортивные сумки, большая и поменьше, как будто бы жались к его ногам, всем видом, хотя ничего подобного не могло быть в действительности, словно умоляя забрать их обратно домой…

 

Сердце моё на миг замерло, и первой мыслью было, сверкая пятками, броситься к Ваське, всё объяснить, попросить простить и вернуться… но и это в нашей жизни уже случалось, и не раз, а значит… значит, пусть он, всё-таки, идёт, раз собрался.

 

Превозмогая себя, я отвернулась от окна и начал собирать с пола то, что благодаря моему братцу было по нему разбросано.

 

Трудилась я тщательно, прилежно, но, к сожалению, недолго: и двух минут не прошло, как снова украдкой бросила взгляд в ставшем знакомым и мгновенно найденном взглядом направлении…

 

Утро есть утро: оно всё меняет так стремительно, что даже глаз порой не успевает ухватить эти изменения, а уж если хоть ненадолго отвлечься, то и не вспомнишь, как оно было. Однако, я сумела запомнить и тень, и золочёные сосны, и пышную июньскую зелень, и красную футболку того, с кем разделила эти непростые годы, — ну прямо-таки отпечаталась в памяти эта картина!.. Но когда я повторно подняла глаза, тень уже уползла в рощу, листва потонула в солнечных бликах, сосны, утратив позолоту, просто растворились, потерялись в утреннем пейзаже…

 

Да и Васьки в поле зрения уже не было.

_____________________________________________________________________________

Следующая часть: https://poembook.ru/poem/2147452-glava-18