Cемейный коктейль на троих...

-А за окном

То дождь, то снег.

И спать пора,

И никак не уснуть.

Всё тот же двор,

Всё тот же смех,

И лишь тебя

Не хватает чуть-чуть.

Ля-ля-ля…ля-ля-ля…

 

Из кухни доносилось пение мамы вперегонки с дурманящим запахом котлет…

-Мальчики! Девочки! «Кушать подано. Садитесь жрать, пожалуйста», — пошутила, крылатой фразой из любимого семейного фильма. В доме весело прижилась милая привычка, перебрасываться фразами из книг и полюбившихся фильмов. Георгий заряжал всех безграничной энергией любви к жизни, вытаскивал семью в постоянные походы, преодоления… «Палатки – его излюбленная среда обитания… была» — Вера тяжело вздохнула. На горнолыжной базе он и погиб; спасал маленького мальчишку, провалившегося в пропасть, пока нерадивые родители в баре наслаждались благами жизни.

-Милый мой! Как же нам тебя не хватает. Дети взрослеют, а я остаюсь совсем одна! — вздохнув, произнесла вслух.

Вера погладила фотографию мужа и пошла к детям, глубоко задумавшись: «О чём это секретничают чадушки?! Уже второй день замечаю?!»

А чадушки — это Олег, семнадцати лет, и пятнадцатилетняя Даша. Мама постучала в комнату сына:

-Ребята, ну я же вас пригласила к обеду. Надо убегать на работу, а я хочу успеть пообедать вместе с моими детишечками.

-Идём, ма! Мчимся, — отозвался Олег.

За столом детишечки казались непохожими на себя прежних: с вечными шутками, подколками...

-Олежка, а ты что это как-то вяло, уплетаешь свои любимые котлеты?! Не удались, что ли, они у меня нынче?!

-Нет, ма… Вкусные, как всегда. Что-то совсем аппетита нет, да ещё и... голова немного болит.

-А ты часом у меня не захворал?! — забеспокоилась Вера. -Грипп косит без удержа. У нас уже полная больница. Дава…

-Нет! Ничего не надо давать… просто не выспался.

-Мам! Оставь в покое Олега, поговори лучше со мной, — перебила брата Даша. -У тебя найдётся минут пять?

-Даже ещё полчаса откопаю. А что такое приключилось?

-Олеж, раз не хочешь обедать, иди к себе, а мы с мамой посекретничаем.

-Ой-ой-ой! Пошептаться им надо. Да, пожалуйста, — обрадованно отпарировал сестре Олег уже без малейшего намёка на больную голову, и мгновенно ретировался в свою комнату.

Пока мама, наклонившись над плитой, заваривала любимый ягодный чай, Даша собиралась с духом, рассматривая деревья за окном.

- Мам! Я… Я… Понимаешь, как тебе это сказать... Ну в общем... я беременная.

Вера сжала сотейник с такой силой, что думала, рассыплется в руках… Машинально выключила плиту и, не развернувшись к дочери, стояла как вкопанная, лихорадочно теребя в руках кухонное полотенце. Прятала состояние ощущения обрушившегося потолка за это неосознанное действие.

-Ну-у, что ты молчишь? – волнуясь, пытала дочь.

-А что бы хотела услышать в ответ на это… ошеломительное сообщение?!

-Ну, не знаю... что в таких случаях говорят, но ты же должна мне что-то сказать…— растерянно удивилась Даша.

-А почему, собственно должна?! Ты же не думала, что прежде должна была со мной поговорить на эту животрепещущую, как оказалось, для пятнадцатилетней девочки тему, а уж потом сожительствовать с мальчиками...

-Ма-а! Ты что такое произносишь?! Что значит сожительствовать?! — возмутилась, было, дочь. -Ты же врач и сама говорила, что хорошо знаешь, чем у нас многие в классе занимаются... Ну, сама знаешь.

Даша, вконец засмущавшись, безуспешно пыталась дать определение тому, что уже успело предоставить результат в её маленьком животике.

- А что так оскорбило тебя, моя милая, несовершеннолетняя доченька?! Ты в этом видишь высокое проявление любви?! Я бы тоже была не прочь нарисовать его в своём воспалённом воображении, но, увы... Ты даже подобрать слова для определения этому занятию ещё не можешь, хотя уже опробовала его на себе. Да, я знаю о положении дел с нравственностью в школе, но мне-то от этого не легче, а напротив… Мы врачи, как никто понимаем, что секс для подростка — нечто запретное и рискованное. Двусмысленное, даже, в каком-то смысле игривое. Быстрее всех ввергаются в него те, кто любит риск и самопроверку и нуждается в самоутверждении. Чаще всего это происходит в семьях, где нет понимания между родителями и детьми. Подростки ищут уюта, тепла любыми способами, в разных местах, которые им подсказывает совсем ещё их неопытное сердце и трепетная душа. Я же полагала что… Что в нашем доме не стоит такая проблема. Теперь поняла, как страшно и наивно заблуждалась…

У Веры от волнения дрожали губы. Не получалось подобрать нужные слова, оказавшись в одинаковом состоянии с дочерью...

- Мне казалось, что ты из того самого меньшинства, какого пока не коснулось разрушительное, порочное времяпрепровождение несформированной личности, — собрав все силы, наконец, выдохнула. -Буквально недавно на приёме беседовала с одной девочкой твоего возраста... Не стану распространятся о диагнозе, но могу лишь сказать, чем она аргументировала своё раннее увлечение: «Стремилась досадить родителям и так дальше...» И я не подозревала, что у моей любимой дочери, с которой, как наивно, оказывается, полагала, были доверительные отношения — имеется молодой человек. Они любят друг друга и бережно относятся к чувствам. Проверяют их, берегут. Если бы я только это знала, то, разумеется, приложила все материнские силы, в желании принять эти, пусть преждевременные чувства любимой дочери. Поддержать их. Помочь созреть правильно. У тебя это так всё, как я попыталась сейчас выразить в своём представлении?

-Н-н-н-нет... Не так, — задумалась девочка.

-Так, значит, сама тогда попытайся охарактеризовать всё, что произошло. Ты этому можешь дать иное определение, чем я?! Попробуй.

-Ну, да… Не сообщала, — смутилась Даша. - Ничего не говорила…

-Скажи, а он тебе признавался в любви? Просил, что бы родила ему ребёночка?

-Не-е-е-ет!

-Так как же я тогда могу думать иначе?! Чего ты ждёшь от меня?! Кто нам — женщинам давал право влюбляться в того, кого захочет наша левая нога без взаимности, а потом требовать от него внимания?! Ты знаешь сколько судеб разрушено от безголовых поступков подобных барышень и юнцов. Сколько детей рождено от таких отношений — по залёту, которые потом оказывались никому не нужными. Да, знаешь ли, ты, что иные горе-Джульетты выбрасывали родившихся малышей в мусоропровод, канализацию, испугавшись одного их вида?

А ты... что ты сумеешь дать малышу, когда ещё сама не познала, не увидела много такого интересного, о чём смогла бы ему рассказывать потом?! Ты сама ещё не вкусила запаха очарования жизнью. Невежественные родители воспитывают таких же детей — себе подобных. И хорошо, если он выкарабкается потом сам из этой непроглядной тьмы невежества. Мы с папой каждый свой шаг оценивали, с точки зрения, примера для вас. Для наших любимых детей. Мы в прошлом году разговаривали с вами на подобную тему, и мне казалось, что ты многое поняла и уяснила, — развернувшись к дочери, смотрела ей прямо в глаза. Даша отвела взгляд в сторону.

-Ну, хорошо. Допустим. Так, кто же у нас счастливый отец? И знает ли он о своём счастливом везении, свалившемся на его хрупкие, ещё неоформленные плечики? Обоюдное ли это счастье? – Вера твёрдым взглядом пронзала дочь.

-Ма, ты что, так? Как будто издеваешься… Нет... Не знает. Зачем ты это называешь счастьем?! Что обязательно… — совсем запуталась будущая мама в собственных определениях и понятиях.

-Как зачем?! Как зачем?! — негодовала мать. -А что, рождение ребёнка для тебя несчастье?!

-Ну, почему только для меня, а для тебя?! – удивилась Даша. -Ты ведь тоже должна радоваться внукам. Так, кажется...

- Для меня? А разве спрашивала, единственная дочь, готова ли я к такому повороту событий в её пятнадцатилетней жизни?! У нас, помнится, были грандиозные планы на будущее… Разве не так? —вопрошала она дочь... Та окончательно растерялась…

-Да, были, — буркнула в ответ абсолютно потерянным голосом. -Мама! А ты сама не можешь с ними поговорить?!

-С ними, это с кем?! — в свою очередь, растерявшись. -Вам же его воспитывать и ответ держать за него. Вы, вероятно, обсудили этот вопрос, прежде чем заводить ребёнка?! Не так ли?! Не случайно же... в подъезде… у вас это получилось... А?!

-Мам, ну ты чего… — Даша, не находила уже слов. -Ну, папы, мамы помогают как-то своим детям. Он ничего ещё не знает… Его родители хотят отправить учиться дальше в Англию.

-Ну вот видишь?! Люди живут, мечтая, строят, как оказалось, свои воздушные замки, а тут МЫ… Нате ВАМ. У нас от вас ребёночек! Извольте наплевать на будущее и принять НАШИ условия ВАШЕЙ ЖИЗНИ. Теперь вы сами себе не принадлежите. А ваше мнение нас не интересует. Так, что ли, я должна заявить его родителям и ему?! Будет так, мол, как моя, дурно воспитанная дочь решила.

Даша сидела ни жива ни мертва… На лице отражалась огромная палитра волнений неопытного юного сердца: в ней и приходящее понимание, и стыд, и ужас…

-Нет, моя милая! Я никогда в своей жизни не взваливала ответственность за собственные ошибки и невежество на других, — продолжала Вера. И в этом случае буду отвечать за отвратительное воспитание дочери, в которую так самозабвенно верила. Надеялась, что и она меня понимает и несёт посильную ответственность. Ну, что же... Решила, значит, рожай и воспитывай, — резюмировала. Я вынуждена принять твои условия. Бросай школу и занимайся ребёнком. А парню портить жизнь не позволю. Ты же знала, что от этих цацек бывают дети? – Вера взяла за подбородок дочь и развернула лицом к себе. -Смотри мне прямо в глаза. Ведала ли ты дщерь моя?

-Ну, знала… Мы же с тобой об этом говорили. Так получилось. А почему должна бросать школу?! Разве ты не поможешь?!

-А какой ты видишь мою помощь?! Я должна бросить работу и сидеть с внуком, а ты будешь ходить в школу, так?! Не опускай глаза. Смотри прямо на меня. Ответь, так?!

-Ну, да-а-а, — Даша, чувствуя несусветную чушь в ответе, уже не могла остановиться.

-Замечательно! Не возражаю. Я сижу с твоим ребёнком, гуляю, читаю ему сказки, а ты после школы идёшь мыть ночью полы в подъездах или что-то в этом роде… Содержишь на свою зарплату нас с малышом, себя и Олега. Ему же ещё предстоит поступать учиться и требуется наша помощь… Он мой сын, которому также нужна поддержка.

 

Повисла мёртвая пауза, отражающая собой полное невозможное ОСМЫСЛЕНИЕ Дашей всего произошедшего. Об этом она, оказывается, вообще, не думала.

-Значит, так дочь моя! Я принимаю любое твоё решение: либо ты отказываешься от школы и выбираешь профессию матери-одиночки, либо я прекращаю деятельность, а ты идёшь работать, чтобы содержать нас, а я занимаюсь внуком. О своём решении сообщишь вечером. Сейчас мне надо уходить.

 

В больнице всё валилось из рук… Вера Петровна – подростковый эндокринолог мысленно готовилась к любому повороту событий. А где-то глубоко внутри уже плескалась еле уловимая нежность к пока ещё не рождённому существу… «А ЭТА... пусть немного задумается… Хотя бы сейчас… Проблемы будем решать по мере поступлений», — сама себе ответила Вера, по существующей привычке за всю тридцати семилетнюю жизнь.

После работы ноги отказывались идти домой. Не могла понять, как теперь смотреть на эту маленькую, до боли любимую девочку – будущую мать, отказавшись от будущего, сверлившего мозг неопределённостью, но непременно-счастливого развития. Ещё в прихожей почувствовала напряжённую атмосферу… Тишина звенела в ушах... Непривычная для этого дома гнетущая тишина. Или это ей показалось, но сердце учащённо забилось… Испугалась, не случилось ли чего?!

-Дашка! – истошно закричала Вера. -Дашка-а-а! Ты где?!

-Мама, ты что?! Что с тобой?! — дочь выбежала из комнаты и бросилась к матери в объятия.

-Доченька, милая! Рожай, вытворяй что угодно, только с собой ничего не сотвори.

Обе ревели в полный голос, опустившись на пол в коридоре.

-Мамочка! Не плачь, моя родная! Я... Я... из того меньшинства. Это, ну, как же тебе объяснить…

-Ма, кончайте реветь. Ма! Это Дашка пыталась мне помочь… - Олег обхватил их за плечи. -Тут такое вышло дело… Помнишь, мы были на вечеринке всем одиннадцатым классом у девчонки? Она на год младше. Ну, и там... Ленка залетела от одного парня… Теперь вот... беременная, а ему грозит тюрьма... Мы у него тренируемся в школе по тхэквондо. Ей шестнадцати ещё нет, а ему уже двадцать два… Вот он меня и попросил его выручить... и сказать, что это от меня она… Ну я и... по дури. Почувствовал себя героем, что ли… Я сказал, что от меня, а её мать сейчас требует, чтобы женился на ней. Если признаюсь, то этого посадят… Мама, прости, я такого натворил… Не знал, как поступить. Мучился, вот Дашка и пыталась разведать, как ты отреагируешь на такое, чтобы с тобой потом посоветоваться.

 

-Бо-ж-же мой! Боже мой! Дуралеи, вы мои любимые! Разведчики… Ну, надо же! Так что же, выяснили, как я буду реагировать?! И к какому выводу пришли?!

-Да к простому, ма. Пусть сами решают свои проблемы, как и мы… Стали бы САМИ принимать решения за СВОИ поступки. Я подслушивал ваш разговор с Дашкой. У меня аж волосы зашевелились на голове оттого, сколько можно натворить глупостей и оборвать собственные все мечты, разрушить жизнь близких, любимых твоих людей. Когда ты ушла, мы с Дашкой долго ещё обсуждали эту тему и поняли, почему ты нас буквально заставила от корки до корки прочитать «Дети капитана Гранта». Именно книгу, а не фильм смотреть урывками. И тогда сказала, что Жюль Верн вам простым и увлекательным языком объяснит и покажет ИЗ ЧЕГО ЕЩЁ СОСТОИТ ЖИЗНЬ, кроме интернета, телефона, кафешек, вечеринок...

 

Потом ещё долго сидели на полу в прихожей... Смеялись, плакали… Спохватившись, что ужин не успели приготовить, отправились в семейное кафе рядом с домом. Сообразили пиццу и коктейль для троих.

 

-Дашка, а в Англию... Никто не едет? Это тоже развед...

-Нет мам, не тоже. Это Игорь Клюев из Олежкиного класса. Он действительно будет учиться в Англии. Мы с ним договорились, что потом будем разговаривать о нас, а пока — скайп. Время покажет, правда же?

-Конечно, моя родная, правда. Я горжусь тем, какая у меня рассудительная дочь и благородный сын. Только не забывайте советоваться иногда со мной, пока я за вас в ответе. Мне ведь так мало надо для счастья. Быть вам необходимой.