Иван да Моня

Сыну было три и девять, муж гулял, и бил, и пил, и безжалостен в постели, ныли синяки на теле, боже, некуда уйти. А когда ударил сына, подхватилась, и к врачу, бросила в лицо: "Скотина, я бы всё тебе простила, только сына не прощу." Врач внимателен, серьёзен, жаль мальчонку, будет шрам, мать красивая, и слёзы по щекам бегут, замёрзла, как вернуться им туда... - У меня квартира рядом, будь как дома.. Ключ... Держи... Ваню покормить бы надо, деньги есть? Возьми... Да, ладно, мы же люди, всё решим. Годы шли, и доктор Моня - для Ивана друг, отец, помидорки на балконе, фикус в розовом вазоне, и игрушек до небес. А потом, как гром по нервам - забирают на войну, и Иван - один из первых, мама плачет, Моня - серый: - Никогда я не пойму, как такое может статься... Но приказ - Афганистан. - Всё, пора, люблю вас, братцы. И текли, когда прощался, слёзы Мони по усам. А потом уже узнали... Монин рапорт... В ту же часть... Он так счастлив: - Взяли, взяли, буду рядом с сыном, зря ли, я в какой-то мере врач? Было всё, не влезет в строки, кто служил, тот знает сам - смерть, ранения, ожоги... И вернулись, на пороге... Снова слёзы по усам. Время зло, болеет Моня, мамы нет уже давно, Ваня курит на балконе,

фикус постарел в вазоне, позвонили в дверь.. Кино... - Разыскал... С вокзала... Слушай... Я твой папа, папа... Сын, помнишь, жили с мамой дружно, позови её... Мне нужно... Это самое... Прости... Ваня (не пугливый парень) испугался не на жизнь, что проснётся папа в спальне, сердце слабое, детали эти папе не нужны. - Вот держите, здесь Вам хватит на бутылку и билет, и подите вон, приятель. Папа, тут с рекламой, мать их, я иду, иду к тебе.