На тростниках оплётки монгольфьера

* * *

Е.О.

На тростниках оплётки монгольфьера

ты поднимаешь тело, что корзину,

с глубин постельных к запахам кофейным…

Я шевелюсь, голодный клюв разинув,

в бунгало сна, пустом и обветшалом,

твоим теплом очищенный от страха.

Но мне по суше проходить шершаво –

я жил галапагосской черепахой.

 

И выдохнуть меня – твоя тревога.

Здесь воздух плотен так, что сух на ощупь,

что можно даже музыку потрогать

(ресницами, хотя губами – проще),

и снова вверх (тебе уподобляясь)

без панциря (невидимого даже)

привычным черепашьим баттерфляем

над незнакомым городским пейзажем.

 

Води меня – я суетен и шаток.

Воскресный мир перебирай подробно,

где золотистой стайкою стишата

нас обживают, шепчутся под рёбра.

Веди меня своим спокойным чтеньем,

ни за руку, ни обещаньем чуда.

Единственное тёплое теченье

я черепашьей памятью почуял.