интеллектуальный насильник
«Совесть и трусость, по существу, одно и то же…
«Совесть» - официальное название трусости»
Уайльд Оскар, английский писатель (1854 – 1900)
Уже была поздняя ночь, когда старший следователь, подполковник милиции, Симон Тарасович, устало потянувшись до хруста в плечах, костяшками больших пальцев рук, с силой помассировав глаза, медленно закрыл поступившее для расследования уголовное дело, возбуждённое по факту изнасилования с использованием беспомощного состояния пациентки, врачом – анестезиологом, после проведенной ей операции по корректировке груди. ЧП произошло в частном лечебном заведении. Некая гражданка Алиса Саввовна, тридцати лет от роду, обратилась в милицию с заявлением, что, когда она отходила от наркоза, была изнасилована врачом анестезиологом, с редко встречающимся романтическим именем, Ромео Сидоровичем. Кратко допрошенный дознавателем, возбудившим уголовное дело, врач не стал отрицать совершение полового акта с пациенткой, но совершённого с её согласия. Считал, что ни о каком изнасиловании не может быть речи.
Изнасилование является довольно специфическим составом преступления, когда приходится доказывать вину злодею с помощью косвенных улик, т.е. фактов, косвенно относящихся к предмету доказывания, прямо и непосредственно не свидетельствующие о преступном событии. Это связано с тем, что при изнасиловании, как правило, не бывает очевидцев этого преступления. На основании одних показаний потерпевшей, когда подозреваемое лицо отрицает свою вину, направлять дело в суд нет смысла, так как любой адвокат запросто добьётся того, что в лучшем случае дело судом будет возвращено на дополнительное расследование, в худшем – подсудимый будет оправдан. Во втором случае, следователя, проводившего расследование, ждут крупные неприятности. Из большого опыта следственной работы Симон Тарасович знал, что к показаниям потерпевших следует относиться с большой осторожностью, так как редко, но бывают случаи, когда женщины по различным причинам, мести, зависти, получить от «насильника» деньги и т.д., умышленно его оговаривают. Поэтому приходится проделывать громадную работу, чтобы звенья косвенных улик сомкнулись в кольцо вокруг подозреваемого, из которого он не сможет выскользнуть, даже с помощью прожжённых адвокатов, наловчившихся за деньги разваливать уголовные дела. Стаж работы, честь и справедливость не позволяли Симону Тарасовичу направлять в суд, как выражаются следователи, «сырые дела» с надеждой, что суд сможет осудить всеми правдами и неправдами лицо, которому было предъявлено обвинение в совершении преступления. Направив дело в суд, Симон Тарасович всегда был уверен, что суд окончится не в пользу подсудимого. Поэтому он никогда не интересовался исходом рассмотрения судом расследованного им уголовного дела. По ночам по этому поводу не приходилось мучиться бессонницей из-за переживаний. Мог не спать, когда ломал голову над тем, как добыть объективные, твёрдые доказательства, чтобы виновное лицо понесло заслуженное наказание. Этим нравилась ему работа следователя, отнимавшая много жизненной энергии и личного времени, но приносящая моральное удовлетворение. Симон Тарасович не мог представить себя, имеющему какую-нибудь другую профессию.
Не часто, но ему приходилось проводить расследование по уголовным делам, связанным с медицинскими работниками. Как правило, это были хирурги, у которых трагически заканчивались операции, или врачи скорой помощи, которые по мнению потерпевшей стороны не своевременно или не профессионально оказали помощь лицу, нуждавшемуся в срочной медицинской помощи. С преступлением, совершённым врачом – анестезиологом, да к тому же, насильником, пришлось столкнуться впервые. Из медицинской литературы и личного опыта, полученного от перенесенных двух серьёзных операций, знал, что анестезиолог – это медицинский специалист, вводящий пациента в наркоз с помощью медицинских препаратов. Перед каждой операцией он обязательно встречается с пациентом для измерения его пульса, давления, измерения температуры, а также изучения психики больного, чтобы для него подобрать правильный наркоз. Во время операции всё время находится рядом с пациентом, внимательно наблюдая за жизненно важными процессами в организме. Таким образом, исход операции зависит не только от профессионализма хирурга, но и его коллеги, врача анестезиолога.
Обычно следователи начинают расследование с подробнейшего допроса потерпевшего от преступления лица, чтобы затем легче было уличать во лжи допрашиваемого подозреваемого. В этот раз Симон Тарасович решил начать расследование с допроса подозреваемого. Днём он позвонил главному врачу клиники, в которой работал Ромео Сидорович, и попросил направить к нему на допрос врача – анестезиолога, подготовив на него служебную характеристику.
Так как уже было позднее время, Симон Тарасович решил переночевать у своих родителей, которые проживали в центре города. На своей машине он мог до них добраться за пять минут. А домой, несмотря на пустую ночную трассу, пришлось бы ехать около часа. В летнее время он с женой проживал на даче, расположенной далеко от дома, зато у самого моря. О том, что не приедет домой, он жене позвонил по телефону. Она давно привыкла к жизни, когда муж возвращался домой глубокой ночью или по несколько суток пропадал на работе.
А вот родители никак не могли понять, почему единственный сын не пошёл по стопам отца, посвятившему жизнь дипломатической работе. Несколько лет он находился на заслуженной пенсии. Молодые годы вместе с женой провёл в Париже, в российском посольстве. В столице Франции родился любимый сын, которого назвали именем своего французского друга, коммуниста, Симона, погибшего в авиа катастрофе. Но так его называли только родители. Все остальные, знакомые, друзья и коллеги по работе – Семёном, или Семёном Тарасовичем.
Когда Симона надо было отправлять в школу, родители отправили его в Россию, к дедушке с бабушкой. Окончив блестяще среднюю школу, Семён поступил на юридический факультет. Родители мечтали после получения диплома Семёном устроить его в каком-нибудь ведомстве Министерства иностранных дел. Он же, проходя практику в органах милиции, влюбился в работу следователя, почувствовав в себе способности к этой нелёгкой работе. Пережив бурные объяснения с родителями, Семён стал работать следователем, быстро став старшим следователем, дослужив до подполковника милиции. В его производстве находились самые сложные уголовные дела.
Не спавшие родители, с радостью встретили Семёна. Они в этот вечер поминали день гибели их французского друга. Вместе с Семёном того помянули ещё раз. За столом мать не сдержалась и посетовала на то, что сын скоро будет жить на раскладушке в своём кабинете, а жена вынуждена будет уйти от такого непутёвого мужа, который на пенсию уйдёт простым следователем, так и не сделав карьеру. Семён пояснил, что ему несколько раз настойчиво предлагали должность начальника следственного отдела, нажимая на его членство в коммунистической партии, где коммунист обязан выполнять требования партии. Начальство отстало от него тогда, когда он заявил, что в случае очередных предложений поменять должность следователя на руководящую, он вынужден будет уволиться из органов милиции. После этого Семёну Тарасовичу не предлагали продвижение по службе, считая его фанатиком – следователем.
На работу Семён Тарасович приехал на час раньше. Ровно в девять часов в дверь раздался короткий стук с широким её распахиванием. На пороге стоял мужчина выше среднего роста, элегантно одетым. Чтобы пот не бежал по шее, на ней был повязан яркий шёлковый платок, с небрежно завязанным узлом. Лицо украшала модная короткая щетина. Большие зелёные глаза завораживали своим светлым открытым взглядом. Мастерски сделанная стрижка умело закрывала появившуюся спереди лысину. Тело гостя с плоским животом было мускулистым и поджарым. Внешность мужчины говорила о том, что её хозяин очень хотел казаться бесшабашным юношей. Шагнув к столу Семёна Тарасовича, мужчина для пожатия протянул крепкую ладонь, назвав себя Ромео Сидоровичем, присовокупив к сказанному, что многочисленные друзья и знакомые называют его Ромой, Романом, а женщины, Романчиком.
Семён Тарасович не стал пожимать руку Романа Сидоровича, сославшись на небольшую температуру, что могло говорить о начинающимся гриппе. Роман Сидорович поспешно убрал руку и сел на предложенный стул. Мягко, по-голливудски, улыбнувшись, показывая белоснежные фарфоровые зубы, стараясь голосом не выдать своих оскорблённых чувств, произнёс тоном лектора:
- я вас понял, уважаемый Семён Тарасович. Вы не привыкли за руку здороваться с интеллигентными людьми, общаясь постоянно с теми, кто может только «держать и не пущать», или совершать гнусные преступления. Если я ошибаюсь, прошу покорно меня извинить. Тогда, как врач, делаю вам замечание, что вы, болея гриппом, разносите инфекцию среди здоровых граждан. Вы обязаны находиться дома, в постели, а не за рабочим столом.
-спасибо за понимание и внимание, Роман Сидорович. Но давайте не будем для нас обоих терять драгоценное время и приступим к делу, спокойно проговорил Семён Тарасович. Так как вы знаете, в связи с чем приглашены в следственные органы, расскажите о том, что у вас произошло с пациенткой вашего лечебного заведения, гражданкой Алисой Саввовной. Но сначала, для записи в протоколе допроса, коротко изложите свою биографию.
- Боже мой, артистично всплеснув Руками, заговорил Роман Сидорович. История, заключающаяся в рядовом половом акте двух лиц, подчёркиваю, по обоюдному согласию, стала превращаться в какой-то дурацкий фарс, устроенный Алисой Саввовной, о которой речь пойдёт позже. А сейчас коротко о моей биографии. Надеюсь, что вы из первого моего протокола допроса знаете дату моего рождения. Остаётся только добавить, что я удачно появился на свет, не в какой-нибудь российской глухомани, а в самом Лондоне, в дорогом частном родильном доме. Мои молодые родители несколько лет после окончания медицинского института проработали медицинскими работниками, от санитаров до врачей, в нескольких престижных больницах Англии. Когда я появился на свет, родители, помешанные на мировых творениях Шекспира, нарекли меня Ромео. Я нисколько об этом не жалею, так как мне кажется, что мой внешний вид соответствует образу прекрасного юноши. При возвращении нашей семьи в Россию, я, как обычный советский школьник, но в отличаи от них, прекрасно владеющий английским языком, окончил школу, а затем медицинский институт. Хотел стать хирургом, но в последний момент остановился на специальности анестезиолога. Мне интересней наблюдать со стороны, как другие копаются в кишках больного, чем самому заниматься этой, не всегда приятной работой. Не хочу хвастаться, но я стал высоко профессиональным анестезиологом, о чём говорят все мои коллеги. Это о моей трудовой деятельности. Я удачно женат. Жена, старше меня на пять лет, во мне не чает души. Взрослый сын живёт в Англии. Теперь перехожу к тому злополучному дню, связанному с неблагодарной женщиной. Я её увидел, когда она вошла в операционную комнату, где хирург должен был провести небольшую операцию по коррекции груди. Скажу честно: красота молодой женщины, которую не портили, а даже украшали очки, меня поразила. Я потом не мог отвести от неё очарованных глаз. Обратил внимание, что и она на мне надолго задержала оценивающий взгляд. Я почувствовал, как между нами возникла невидимая нить, зовущая к половой близости. Теперь я верю, что может возникать любовь с первого взгляда. И я, идя навстречу желанию и зову красавицы, забыв о верности к жене, потеряв голову, не устоял. Когда врач и медицинская сестра после операции оставили меня наедине с Алисой Саввовной, чтобы я проследил за её отхождением от наркоза, стал нежно ласкать всё её бархатистое тело. Хотя она ни разу не открыла глаза, и ни слова не произнесла, по общему состоянию, и по тому, как её тело, особенно интимные места, реагировали на мои нежные прикосновения, я понял, что она полностью отошла от наркоза, отлично понимая, что с ней происходит. То, что она не открывала глаза, отнёс к её природной застенчивости, или к привычке так вести себя в постели с мужчиной. Так как Алиса Саввовна не оказывала никакого сопротивления и не возмущалась, а только вздрагивала всем телом, покрываясь симпатичными мурашками , понял, что она получает огромное удовольствие от прикосновения моих рук. Тогда сам раздвинул ей ноги, и совершил, не предохраняясь, половой акт. Салфеткой вытер оставленные мною на теле удовлетворённой женщины мои биологические следы и покинул операционную, будучи твёрдо уверенным, что она через пару минут будет в своей палате, вспоминая прекрасно проведенные минуты. Меня очень удивило, огорчило и даже оскорбило, как порядочного мужчину, что женщина, получившая по своему желанию удовольствие, побежала жаловаться в милицию. Это, или обыкновенное женское коварство, или чёрствая неблагодарность.
- какая была необходимость вступать в половой акт с женщиной, которая только что была под наркозом. Почему вас не насторожило, что она за всё время не проронила ни слова. Вас, как специалиста-анестезиолога не насторожило такое поведение женщины, с которой вы не были знакомы? Вы подумали, совершая в операционной комнате половой акт, о репутации врача и возможных негативных последствиях?
- исполнение желания понравившейся женщины для меня закон чести. Не зря в молодости меня в шутку называли дамским угодником. К рассматриваемому случаю есть хорошая поговорка: куй железо, пока горячо. А то, что Алиса Саввовна не вступала со мной в разговор, то это вполне естественно. Каждая женщина, по-своему себя ведёт в постели, и не все при этом кричат дурным голосом на весь дом, как им хорошо. Это должно быть известно мужчинам, которые имели дело с несколькими женщинами, а не с одной женой, которая оказалась горластой, будящая соседей по ночам своими криками. И последнее: что собой представляет мужчина, который во время интимной близости начинает вспоминать о партийном билете, месткоме, парткоме, карьерной лестнице и прочей чепухе? Слава Богу, я к таким забитым мужикам не отношусь.
вы подумали, что сами, не предохраняясь, совершили половой акт, от которого потерпевшая могла забеременеть, что осложнило бы её жизнь?
- простите, это её личные проблемы, как и другой любой женщины, вступающей в интимные отношения. Раз она промолчала, значит, её это устраивало. Может быть, у неё не получается забеременеть от мужа, если он у неё есть, а детей хочет иметь и т.д. Коль, этот вопрос так интересует следствие, то надо добиваться ответа не от меня, а от заявительницы. Вполне возможно, что вы слышали о женщинах, которые желая получить большее удовольствие, отказываются от предохранительных средств. Вполне возможно, что Алиса Саввовна относится к такому типу женщин. Если вам интересно слушать мои предположения, могу выдвинуть ещё одну версию. Бездействия соблазнительницы следует понимать ещё и так. Симпатичная бабёнка продолжала находиться в глубоком кайфе, только не от наркоза, что тщетно будут пытаться доказать следственные органы, а от полученного удовольствия, желая его продлить. Что здесь вам не понятно, товарищ следователь, судя по возрасту, имеющему опыт не только следственной работы, но и общения с прекрасным женским полом? Дать вместо Алисы Саввовны точный ответ не в моей власти. Я могу только предполагать, что не должно устраивать следствие. В нашей клинике горячая вода есть круглые сутки. Алиса Саввовна у себя в палате в душе могла привести себя в порядок. Она же, почему-то вместо этого помчалась в милицию демонстрировать мной оставленные биологические следы. Так как я ни в чём не виновен, то меня странное поведение Алисы Саввовны совершенно не интересует. Но я хотел бы знать мнение следователя об этом пустяковом случае и дальнейший ход следствия. Я ставлю вас в известность, что защищать мои интересы из Москвы приедут два знаменитых адвоката.
. - когда следствие всё поставит на свои места, я с моим мнением вас обязательно официально ознакомлю. Скажите, пожалуйста, не требовала ли Алиса Саввовна, или кто-нибудь по её поручению от вас деньги, в виде моральной компенсации, были ли угрозы в ваш адрес?
- ну, слава Богу! До этого она пока не додумалась. Но от таких скандальных женщин – самок можно ожидать всего. Но я готов к её новым выдумкам.
- последний вопрос на сегодня, на который можете не отвечать. Вы первый раз изменили жене?
- наоборот, я с удовольствием на него отвечу. Действительно, я с молодости люблю пофлиртовать с прекрасной половиной человечества, красиво ухаживать, выполнять любые желания понравившейся женщины, но не более того. Такое отношение мне приносит, как порядочному мужчине, достаточное удовлетворение. В студенческие годы я встречался с несколькими девушками. Но близкие отношения были лишь с одной на протяжении длительного времени. Она была моя однокурсница. К сожалению, мы не успели расписаться, так как она трагически погибла. Однажды при мытье окон в комнате общежития она выпала с седьмого этажа. После этого меня долго не тянуло к женскому теплу. До того, как встретиться с будущей женой, у меня было несколько встреч с женщинами, которые на короткое время нуждались в мужской ласке. Будучи женатым, постоянно загруженным на работе, мне было не до похождений по чужим постелям. Меня в сексуальном плане весьма устраивает жена. Будучи соблазнённым Алисой Саввовной, я сразу же во всём ей признался. Как здраво мыслящий человек, она меня поняла и простила. Если у вас, как у следователя, или любопытного мужчины, есть ко мне ещё вопросы, я готов на них ответить.
нет, достаточно. Мне и так всё ясно, - впервые слегка улыбнувшись в течение всего допроса, ответил Семён Тарасович, не отводя взгляда от пристально смотрящего на него Ромео Сидоровича. А в душе подумал: «Фрукт ещё тот».
Закончив печатать протокол допроса, Семён Тарасович протянул его Роману Сидоровичу для ознакомления. Выходя из кабинета, тот попросил быстрее разобраться с неприятным недоразумением, якобы связанным с изнасилованием. «По этому поводу можете быть спокойны, так как следствие будет проведено согласно требованию закона: объективно, всесторонне, в полном объёме и в положенный срок», - сказал Семён Тарасович, и выдавив снова на лице сухую улыбку, пожелал ловеласу доброго пути, во время которого, чтобы не оказаться соблазнённым какой-нибудь женщиной, падкой на секс, а потом каяться перед женой. «Корявый ментовский юмор», - деланно расхохотался Роман Сидорович, громко хлопнув за собой дверью.
Семён Тарасович тут же позвонил начальнику уголовного розыска и попросил установить женщин, которые когда-то учились на одном факультете с Ромео Сидоровичем. За срочное исполнение задания пообещал отблагодарить сыщика хорошей бутылкой коньяка.
Со слов Романа Сидоровича следователь знал, что ему предстоит встретиться с красивой женщиной. Действительность превзошла все его ожидания. Алиса Саввовна была прекрасна умной красотой. Бывает человек красив, но его красота оказывается поверхностной, не манящей к себе. Типа красивого манекене, у которого нет души. Увидел такого человека, заметил его красоту, и тут же о нём забыв. Потерпевшая была чуть выше среднего роста с тонкой талией и стройными ножками, которые она мягко и легко ставила на землю, как будто едва её касаясь. Не кричащих размеров точёные каблуки- «шпильки» слегка увеличивали рост молодой женщины. Внимательный глубокий взгляд серых глаз говорил о незаурядном уме, что не часто бывает у красивых женщин. Видимо, Богу трудно всё великолепие дать одному человеку. Поэтом одному достаётся красота, а другому ум. Для Алисы Саввовны Бог сделал исключение.
Из её показаний Семён Тарасович узнал, что у неё крепкая дружная семья, в которой растёт десяти летняя дочь. Муж является коммерческим директором крупной фирмы. По его просьбе она работает пресс-секретарём, одновременно помогая мужу в решении сложных экономических вопросов, в которых она разбиралась не меньше его. Оба окончили один и тот же экономический институт. Расписались, когда были студентами. Кроме мужа, у Алисы Саввовны никого из мужчин никогда не было. Коллеги по работе, и посещавшие офис фирмы разные партнёры по бизнесу, хорошо знали о крепкой любви красивой пары. Поэтому никому в голову не приходило попытаться оказать ей какие-нибудь двусмысленные знаки внимания. Все были довольны ровным мягким отношением Алисы Саввовны с каждым, кто к ней обращался по любому служебному вопросу.
Алиса Саввовна не стала со всеми подробностями рассказывать о том, очень неприятным и неожиданным, для неё событием. Она просила точно отразить в протоколе допроса её утверждение о том, что врач – анестезиолог совершил изнасилование, воспользовавшись её беспомощным состоянием. Врач, по её твёрдому мнению, моральный урод, совершил с ней половой акт, когда она ещё полностью не отошла от наркоза. Она понимала, что с ней происходит, но не могла оказать сопротивление, так как ноги и руки не хотели её слушаться, как и голос. Ей казалось, что она кричит, но голос не вырывался из её закрытого пересохшего рта. Так со многими бывает во сне, когда от ужаса человек хочет кричать, но у него ничего не получается.
Как только Алиса Саввовна окончательно пришла в себя, она зашла в свою палату «люкс,» откуда по телефону вызвала свою верную подругу. С ней она пришла в милицию, где написала заявление об изнасиловании. Здесь же медиками милицейской амбулатории у него были взяты мазки биологических следов, оставленных Романом Сидоровичем. Вечером обо всё рассказала мужу и поклялась, что будет до тех пор бороться за справедливость, пока ни понесёт заслуженное наказание непорядочный врач. Алиса Саввовна была уверена, что она стала не первой жертвой Романа Сидоровича. Только женщины, побывавшие в его руках, не хотят позора от огласки. Особенно замужние, боясь развода с мужем. Она решила сделать столь решительный шаг, чтобы оградить других женщин от грязных рук Романа Сидоровича. Прощаясь с Симоном Тарасовичем, сказала, что ещё при первой встрече с Романом Сидоровича в операционной, она прочла в его горящем взгляде красивых зелёных глаз откровенную похотливость. Но она не могла представить, что его похотливость будет быстро удовлетворена.
Алиса Саввовна на следователя произвела максимально положительное впечатление. «Но поверит её показаниям суд, как на сто процентов поверил я,- задумался Семён Тарасович. Надо фундаментально поработать, чтобы добыть побольше материалов, характеризующих личность противоборствующих сторон». Отложив все дела в сторону, Семён Тарасович, что иногда практиковал, выехал сначала на работу Алисы Саввовны, а затем в клинику, где работал Роман Сидорович, чтобы допросить их коллег. Вызванные повесткой граждане порой договариваются между собой, что говорить при допросе. Хорошо знающие Алису Саввовну и давно с ней работающие сотрудники, дали блестящую характеристику. А главный бухгалтер фирмы сказала, что женщины между собой жену босса без всякой злобы называют «Нашей недотрогой».
Коллеги Романа Сидоровича в один голос заявили, что тот врач от Бога. Так, как он может точно рассчитывать с ювелирной точностью дозу наркоза для проведения операции, не каждый анестезиолог может сделать. Когда вопрос касался его личных человеческих качеств, все только разводили руками, ссылаясь на то, что чужая душа – сплошные потёмки. Что-либо предосудительного за ним не замечали. Жалоб от пациентов никогда не поступало. Наоборот, некоторые благодарные женщины после выписки не дают ему прохода. С букетами цветов, как какого-нибудь знаменитого артиста, поздними вечерами поджидают у ворот клиники. Иногда молодые девушки, щеголяя дорогими машинами, забирают с собой Романа Сидоровича, чтобы подвезти домой. Куда они уезжают на самом деле, никто не знает, а сам Роман Сидорович на эту тему не распространяется.
Только одна старшая медицинская сестра при допросе обратила внимание на то, что после операции Роман Сидорович иногда с прооперированной женщиной остаётся один на один, чтобы окончательно убедиться в выходе её из наркоза, а затем помочь добраться до палаты. Это у него такой метод работы. Другие анестезиологи после операции приводят пациента в сознание и сразу же помогают добраться до палаты, толи своим ходом, толи на каталке. Мед. сестру смущает то, что Роман Сидорович, оставаясь с пациенткой в операционной, изнутри двери закрывает на ключ. Она хорошо помнит, что дверь оказалась закрытой, когда он оставался приводить в чувство Алису Саввовну, очень красивую женщину. Через какое-то время Роман Сидорович, выйдя из операционной, направился в душевую, а оттуда домой. Она однажды по поводу закрытия двери на ключ задала Роману Сидоровичу вопрос. Тот сказал, что от него зависит жизнь человека, которого он вводит в сон и из него выводит. Поэтому он закрывается на ключ, чтобы никто не мешал его профессиональной деятельности врача-анестезиолога. Без записи в протокол мед.сестра сказала, что она обратила внимание, что Роман Сидорович не всех женщин приводит в чувство при закрытых дверях. Это бывает, когда на операционный стол ложится молодая девушка, или красивая женщина. Симону Тарасовичу стало понятно, что медицинская сестра догадалась, чем может заниматься за закрытой дверью Роман Сидорович, но не имея прямых доказательств, старалась ни с кем разговаривать на эту тему. Что-то подсказывало Семёну Тарасовичу, что и хирурги понимали, что не зря их врач-анестезиолог закрывается на ключ. Но никому не хотелось копаться в грязном белье.
Однажды в кабинет Семёна Тарасовича пришла Алиса Саввовна и сказала, что её приглашает в Москву один телеканал, чтобы она выступила с обвинением врача-насильника, за что получит приличную сумму. Муж посоветовал поехать, и на всю страну ославить врача – негодяя. Но деньги ни в коем случае, ни от кого не брать. Алиса Саввовна считала, что ей хватит мужества выступить в телевизионной программе. Семён Тарасович всегда выступал против того, что часто на телеканалах в присутствии обывателей-зевак и приглашённых средней руки специалистов начинают раскладывать по косточкам преступление, которое находится в стадии расследования. Это очень мешает следствию. Он настойчиво рекомендовал отказаться от поездки в Москву, так как понимал, что на программу, как консультант, будет приглашён какой-нибудь анестезиолог, который может оказаться заинтересованным, не объективным человеком. Алиса Саввовна в своём решении была непоколебима.
В назначенное время телевизионного шоу Семён Тарасович не сводил глаз с экрана. В студии находились Алиса Саввовна с подругой, каких-то два врача -консультанта, один якобы хирург, а другой анестезиолог. Телевизионщики пригласили даже жену Романа Сидоровича, женщину преклонных лет, с двумя подбородками, с обвисшей большой грудью, с оплывшими от жира бесформенными бёдрами и почему-то в удивительно коротком платье, показывающее некрасивые тонкие ноги, не соответствующие громадному, без намёка на талию, туловищу. Увидев её, Семён Тарасович представил вместо Романа Сидоровича, молодого Алена Делона, лежащего в постели со сто летней Бабой Ягой, с шамкающая ртом, в котором остался один кривой зуб, постоянно пытающийся выскочить наружу. От представленной картинки Семёна Тарасовича разобрал смех. Выступление Алисы Саввовны очень понравилась, как и её элегантный скромный наряд. Она спокойно, очень выдержанно рассказала о том, что случилось с ней после операции. Всё время оба врача пытались сбить с толку, прерывая грубыми выкриками её выступление, и задавая вопросы, крайне провокационного характера. Аудитория своим шумом показывала, что была на её стороне.
На заданный вопрос журналиста жена Романа Сидоровича сказала, что муж, как глубоко порядочный человек, сразу же признался, что его прямо на рабочем месте нагло соблазнила одна пациентка. Он, как ещё сильный мужчина в половом отношении, не смог устоять перед соблазном, о чём теперь очень сожалеет. Ей только остаётся постоянно успокаивать потерявшего сон мужа. Она к нему не имеет никаких претензий. Считает, что женщин, как Алиса Саввовна, соблазняющих красавцев чужих мужчин, как её муж, а после полученного удовольствия бегущих в милицию с заявлением, надо сажать в тюрьму за ложный донос.
Роман Сидорович отказался принимать участие в шоу, но согласился дать пространное интервью журналистам. Оно было продемонстрировано на экране. Говорил то же, что и на допросе. Утверждал, что он, как крупный специалист, на сто процентов был уверен, что пациентка во время половой близости полностью отошла от наркоза, и потому отлично понимала, что происходит. При этом он коснулся медицинского препарата и дозы его компонентов, с помощью которого пациентка была введена не в глубокий сон. Приглашённые в качестве консультантов хирург и анестезиолог, не дослушав до конца интервью своего медицинского коллеги, соскочили со своих мест и размахивая руками, стали кричать, что наркоз был слабым, и поэтому наглая заявительница должна была после окончания операции сразу же подняться и на своих двоих уйти в палату, находясь в полном здравии и уме. Она же с оголённой грудью продолжала лежать на операционном столе, явно провоцируя врача на решительные действия, как мужчину. Тот, не подумав, что пациентка может оказаться непорядочным человеком, попал в расставленные сети. Гулом одобрения аудитория стала поддерживать одновременное яростное выступление двух врачей - адвокатов не виновного врача, который за долгие годы работы помог сотням граждан, нуждавшихся в медицинской помощи. Все остаются на всю жизнь благодарными таким врачам, за исключением отдельных особей, которые по разным причинам обливают грязью порядочных добросовестных медиков. Из рядов приглашённых зевак стали раздаваться гневные крики: «Денег, негодяйка, захотела сорвать с несчастного врача! А не получив, решила посадить хорошего человека». Доводы Алисы Саввовны о том, что она не нуждается в деньгах, никто не хотел слушать. Семён Тарасович увидел, что её от обиды и оскорблений начало трясти и на глазах появились слёзы. Находившаяся рядом подруга всячески пыталась её успокоить, но ничего не получалось. Слишком сильное на неё было оказано психологическое давление врачами и ротозеями, присутствующим на шоу. Закончилась тем, что с Алисой Саввовной от незаслуженных оскорблений и обиды случилась истерика. Поддерживаемая подругой, она покинула теле студию под злое улюлюканье зрителей.
Семён Тарасович, горестно вздохнув, подумал, что зря Алиса Саввовна его не послушалась и поехала на растерзание неразборчивой толпы. Он ещё раз убедился в том, что толпа всегда пойдёт туда, куда она будет умело направлена заинтересованными лицами. Но старший следователь в своих суждениях ошибался. Последующие через какое-то время события показали, что поездка Алисы Саввовны на теле передачу оказала существенную помощь следственным органам в доказывания вины Романа Сидоровича.
О том, что анестезиолог совершил преступление, Семён Тарасович окончательно убедился после допроса установленных оперативниками трёх жительниц области, которые когда-то учились на одном факультете с Ромео. Из их показаний сложилась неприятная картина в отношении будущего анестезиолога. Ромео был довольно красивым, всегда модно одетым юношей с хорошо подвешенным языком. У него не было отбоя от претенденток, если не на руку и сердце, то хотя бы на какое-то время в любом качестве побыть рядом с таким ярким молодым человеком. И он не пропускал ни одной юбки. Если какая-нибудь девушка пыталась противостоять чарам ловеласа, он делал всё возможное, чтобы она оказалась в его постели. Главное для него было, суметь уговорить непокорную, как он говорил, тёлку, посетить его одинокую квартиру, чтобы на новейшей аппаратуре послушать самые последние записи модных музыкальных групп. Конечно, прекрасную гостью встречало охлаждённое шампанское, дорогие шоколадные конфеты и экзотические фрукты. После выпитого бокала шампанского жертва красиво обставленной романтической встречи приходила в себя в измятой постели, возле которой на коленях стоял Ромео, легко похлопывая изумлённую девушку по щекам. Когда Ромео, нежно целуя руки, предлагал ей пройти в ванную и привести себя в порядок, всё становилось понятно. Уходили поверженные недотроги от гостеприимного хозяина в подавленных чувствах, понимая, что эта была первая и последняя встреча с красавцем юношей. Было известно, что некоторым девушкам, счастливо побывавших в горячих объятиях Ромео, которым обещал в качествен жён отвезти на жительство в Лондон, пришлось тайно делать аборт. Хотя допрошенные женщины говорили о других лицах, Семён Тарасович, имея большой жизненный опыт, понял, что две женщины точно побывали в постели любвеобильного Ромео. Но не каждая женщина решится рассказать о когда-то допущенной ошибке, которая до сих пор не забывается.
На предъявление обвинения Роман Сидорович явился с двумя адвокатами, приехавшими из Москвы. Врачу вменялось в вину изнасилование Алисы Саввовны, используя её беспомощное состояние. Обвиняемый виновным себя не признал и отказался давать показание, заявив, что их услышит самый справедливый советский суд, который обязательно признает его не виновным, в связи с чем Семёну Тарасовичу придётся извиняться и возмещать причинённый честному человеку моральный ущерб.
Защитники, ознакомившись с материалами уголовного дела, заявили ходатайство прекращении уголовного дела за отсутствием состава преступления в действиях необоснованно привлечённого к уголовной ответственности Ромео Сидоровича. Семён Тарасович отказал в удовлетворении ходатайства защитников и дело направил в суд. Впервые за всю свою деятельность, связанную с расследованием уголовных дел, Семён Тарасович часто задумывался о том, поверит ли суд показаниям Алисы Саввовны, как поверил он, и достаточно ли в деле косвенных улик, подтверждающих вину Ромео Сидоровича.
Суд проходил при закрытых дверях. Алисе Саввовне пришлось ещё раз перенести наскоки, теперь уже бывалых адвокатов. Суд затянулся на два дня. На второй день оставалось суду выслушать прения сторон и последнее слово подсудимого.
В момент выступления одного из адвокатов, рассказывавшему о всех положительных качествах своего подсудимого, и начавшему громить поверхностно проведенное расследование в отношении человека, который к инкриминируемому ему преступлению не имеет никакого отношения, в дверях показалась женщина, отбивающаяся от двух сотрудников милиции, пытавшихся не пустить её в зал. Подбежав к судейскому столу, возбуждённая женщина заявила, что она из другого города специально прилетела самолётом, чтобы дать показания в отношении хорошо ей знакомого врача насильника. «Если бы я случайно не увидела теле передачу, когда на протяжении длительного времени грязно унижали женщину, над которой надругался современный донжуан в белом халате, я бы никогда не сказала то, что скажу сейчас, о чём впервые услышит мой муж,» -твёрдо проговорила обаятельная женщина. Она предъявила свой паспорт, назвавшись Ариной Товивной. Суд предоставил ей слово. Её выступление секретарём суда вносилось в протокол судебного заседания.
Как оказалось, Арина Товивна в клинике, в которой анестезиологом работает Роман Сидорович, перенесла операцию. Когда отошла от наркоза, то поняла, что была изнасилована Романом Сидоровичем, склонившимся над ней и безумно целовавшим груди. Собрав силы, она, не помня, как, добежала до палаты, уткнулась в подушку и по-женски жалобно взвыла. О случившимся мужу не стала рассказывать, чтобы тот не додумался расправиться с насильником. В тайне от него сделала аборт. Но женское самолюбие заставило её встретиться с Романом Сидоровичем и сказать всё, что о нём думает. При встрече она, решив напугать врача -насильника, заявила, что будет на него подавать заявление в правоохранительные органы. «Сколько? - спокойно спросил Роман Сидорович. Сколько я тебе должен бабок?»- повторил он. Арина Товивна сказала, что её не устроят никакие деньги, а только месть. Успокоится, когда он попадёт на тюремные нары. Роман Сидорович, почувствовав решительность в словах женщины, приходившую во всё большую ярость, бухнулся на колени, пытаясь обнять её ноги. Арина Товивна увидела, как из глаз довольно взрослого мужчины с красивыми чертами лица, обильно полились слёзы. Заламывая руки, он прохрипел, что его на старости лет попутал бес. Когда он увидел впервые в жизни женщину такой неотразимой красоты, что-то ударило в его дурную голову, и он совершил непростительную глупость. Действовал, как в тумане. Когда пришёл в себя, хотел выброситься в окно. Удержало то, что останется беспомощной его жена, много лет лежащей недвижимой в постели, за которой он сам ухаживает, не доверяя никаким сиделкам. А накопившиеся мужские гормоны, сыграли с ним злую шутку, лишив на время рассудка. Гормонам подыграла необыкновенное обаяние прекрасной и, видно по всему, доброй женщины. Арина Товивна, пятясь назад, пыталась освободиться от сильных, цепких, с ухоженными длинными пальцами рук, не перестающему в голос рыдать Романа Сидоровича. «Если вы меня не простите, я, чтобы избежать позора и тюрьму, вынужден буду вместе с женой уйти из этой проклятой жизни,»- простонал в полу обморочном состоянии врач, наконец отпустивший ноги Арины Товивны. Уткнувшись лицом в землю, он стал вырывать с корнем траву и ею посыпать голову. «Господи, - подумала перепугавшаяся Арина Товивна. Я переборщила. Человек на глазах сошёл с ума.» Она развернулась и быстро пошла прочь от безумца.
Теперь она уверена, что есть ещё женщины, которых наградил своей любовью неугомонный самец. Только вряд ли кто осмелится засветится, рискуя семейным благополучием.
В связи с вновь открывшимися обстоятельствами, суд возвратил дело на дополнительное расследование.
Когда Семён Тарасович выполнил все дополнительные следственные действия, он изменил ранее избранную Роману Сидоровичу меру пресечения подписку о невыезде на арест. Вызванный Роман Сидорович, войдя в кабинет, кроме следователя, увидел двух сотрудников в штатской одежде, один из которых позванивал блестящими наручниками. «Ознакомьтесь, Ромео,-впервые обратился так к нему Семён Тарасович, - с постановлением о вашем аресте, распишитесь, и выполняйте указания сотрудников уголовного розыска». Покидая кабинет в сковавших руки наручниках, арестованный у двери оглянулся, и с вызовом, зло прошипел через плечо: «Поганый мент – импотент.» «Пусть будет даже так. Главное, мне не придётся впервые в жизни извиняться перед жалким насильником,»- спокойно проговорил Семён Тарасович вслед переходящему порог не стареющему Ромео. Дверь за ним глухо бухнула, пустив в кабинет струю свежего воздуха. С удовольствием потянувшись руками до хруста в плечах, Семён Тарасович решил закругляться и пораньше поехать домой, обрадовав жену своим неожиданным появлением. Но потом передумал и стал тщательно изучать материалы нового уголовного дела, составляя план всех необходимых следственных действий. Жене по телефону сообщил, что немного задержится, но поклялся быть сегодня дома обязательно. «Лучше бы ты так был помешан не на работе, а на своей жене, раздался её смеющийся голос в телефонную трубку. Приезжай обязательно. Будем тебя ждать вместе с твоими любимыми пельменями.» В трубке раздались прерывистые гудки.
.
