Моя...Моя...

Ночь увесистым лимбом сорвалась в мае

Чёрной пуговкой с нежной его руки.

А горячие звёзды слетались в стаю

Не увидев ловушек Луны - силки.

Ты проходишься пальцами по амбразуре

По иланг- илангом пахнущим снам.

И свирепой судьбы ледяное дуло,

Закрывая глаза от груди отняв.

Только голод стоглавый не смогут губы,

Под Адом Данте в тиши унять.

И топлёную нежность прорвала грубость.

Эхо ластится к стёклам "Моя...Моя..."