Акын

Не поскользнуться б на этой рифме —

заподлицо все строфы, и строчки вровень...

Так и не съездил на Тенерифе —

уж и не съезжу... И жизнь, как ворвань,

 

на вкус и запах. И путь мой скользкий,

а бесконечность — и та дурная.

Как-то бессмысленно всё, без пользы...

Жаль, что не сплавал я по Дунаю.

 

Фарсом назвать мне, или гротеском

третий акт этой скучной пьесы.

Но коль проваливаться — лучше с треском,

возникая из дымовой завесы.

 

Что ж, говорят мне, не обессудьте!

Извиняемся, барин, — не угодили.

И они совершенно правы — по сути...

Эх, прошвырнуться б по Пикадилли!

 

Судно моё в бесконечном дрейфе,

и пейзаж день ото дня пустынней.

А та штука, которую строил Эйфель,

говорят, в Париже торчит поныне.

 

Да, не в те меня занесло широты,

ни тебе гор гряды, ни огородной грядки...

(не дай Б-г стишок прочтут патриоты!)

Да успокойтесь, со мной всё в порядке.

 

Я ведь просто акын — что вижу, о том пою,

и мелодия мне подойдёт любая...

Жаль, сказать мне некому: "I love you",

прыгнув с сотого этажа в Дубае.