Война

--- I ---

 

Над костями погибшего города

Расстилался на небе закат.

И земля вся дрожала от холода

Неподвижно лежащих солдат.

 

Одиноко гуляющий ветер

Разгоняет по улице дым,

Развевает туманные сети,

Пробивая дорогу к живым.

 

Он нашёл наш отряд на окраинах

Молчаливых бездушных руин.

И последний наш бой на развалинах

На трибунах смотрел он один.

 

--- II ---

 

Удалось нам укрыться под каменным

Одеялом разбитых домов.

Нас осталось, войною состаренных,

Восемь Богом забытых бойцов.

 

Окружило кольцо неприятелей,

Омывая дождём из огня.

Все патроны почти мы истратили.

На исходе последнего дня.

 

Мы просили нам дать подкрепление,

Решено было нам отказать.

Нас оставили здесь в заключении.

Нас оставили здесь умирать.

 

Все мы были ещё молодые.

Не хотели мы здесь погибать.

Но мы призваны были чужие

Интересы ружьём защищать.

 

--- III ---

 

За стеною сидели и слышали

Истерический воздуха визг,

Над железо-дырявыми крышами -

Град нагреты от пороха брызг.

 

Пролетая в дверные расщелины,

Между окнами пули свистят.

И отбить тот удар не сумели мы,

Рухнул в камни один наш солдат.

 

Не сдержался и я к нему бросился.

Он смотрел, чуть дыша, на меня,

А глаза его жить ещё просятся.

По щеке вдруг промчалась слеза.

 

И река дико быстрая, алая

Разлилась по нему из груди,

А душа его, сильно усталая,

Перестала для мира цвести.

 

Я любил долго с ним разговаривать.

Вечерами сидим у костра,

Он беседами мог людей радовать,

Что в ночи согревали меня.

 

Как-то раз он о маме рассказывал.

Ждёт она его с фронта домой.

Он мне мятые письма показывал,

Он держал их дрожащей рукой.

 

Но теперь только боль и страдания

Под широкой, как купол, тоской.

Не нарушит он больше молчания,

Не отнять его вечный покой.

 

И лежит на земле бездыханное

И безликое тело бойца.

Пламя жизни, создателем данное,

Захлебнулось, как в воске свеча.

 

--- IV ---

 

Небо стало над нами багряное.

Ветер вдруг неожиданно стих.

Поле битвы от взрывов туманное

Пожирает когда-то живых.

 

Из земли, сквозь бетона расщелины

Я увидел цветочек растёт.

Не тебе здесь могила расстелена,

Но тебя видно тоже сметёт.

 

Я уверен, ты рос не для этого.

Не твоя это точно судьба.

Ты прости, что лишим тебя светлого,

Что не сможем сберечь мы тебя.

 

Мы стираем не только противника,

Всё живое стираем вокруг.

Для меня это дело постыдное,

И не стоит военных заслуг.

 

Разве что-то ценнее на свете,

Чем богата лишь только Земля?

Не успею, пожалуй, ответить,

Ведь убили седьмого бойца.

 

--- V ---

 

Выстрел точно рассёк ему голову.

Он покинул нас в тот же момент.

И идеями юношу полного

Как ненужный снесли элемент.

 

Он умел и хотел конструировать

Механизмы, чтоб людям помочь.

Кое-что уже смог спроектировать -

У него годовалая дочь.

 

А с войны его той ожидает

С красотой, словно ангел, жена.

Так разбилась совсем молодая

Двух счастливых влюблённых семья.

 

Он в кармане носил фотографию,

На которой они все втроём.

Нанесут на его эпитафию:

"Героически пал под огнём".

 

Только он не хотел героически.

Он вообще не хотел умирать.

Повторял он всё время панически:

"Лишь бы только их снова обнять."

 

--- VI ---

 

И так сотни и тысячи множатся

Искалеченных судеб людей.

Жизнь солдат ведь не сможет продолжиться

Для их жён, матерей и детей.

 

И не важно какой мы все нации,

И не важно какая страна,

Не важна и цивилизация -

Боль на всём земном шаре одна.

 

Неужели иначе не сложиться?

Неужели нам нужно стрелять?

Неужели так дальше продолжится,

Что война будет жизнь отнимать?

 

Этот древний и варварский промысел

Актуален в любые века,

В тихом омуте гадкие помыслы

Побуждали смотреть с высока

 

На ту жизнь, что не теми дарована,

Кто в густой ярко-алой реке

Омывает богатства и золото,

Что сворованы в этой игре.

 

Тропы к власти застелены трупами.

Пулемёт просто так не взрастёт,

Удобрять его нужно купюрами,

Что народ на руках принесёт.

 

"Мы красивой фольгою покрытые

Скажем нужные громко слова.

Бомбой вспашем поляны чужие мы.

И сожжём непокорных до тла.

 

Пусть учёные нам разработают

Помощнее, убойнее бомб.

Мы края подотрём патриотами,

Геноцид разошлём мы "грибом".

 

Уважать нас насильно заставим всех,

Подчиняться, и наша рука

Будет править. А людям мы скажем тем:

"Ваша гордость есть ваша страна"."

 

А гордиться по сути и нечем-то,

Ведь страна из убийц состоит.

Такой шрам на душе не залечится,

И болезнью своей наградит.

 

И уже скоро дело не мудрое:

Ну, убил и ещё раз убил.

А зачем? Представление смутное.

И уже эту грань позабыл.

 

Назови по-другому наёмника,

Чтобы как-то его оправдать,

Назови их майором, полковником,

Научи рукой честь отдавать.

 

А по сути наёмник остался,

Но не волен он сам убежать.

"Ты военным дружочек назвался,

За такое не грех убивать.

 

Назовём это дело мы праведным.

Бомбы церковь для нас осветит.

Этот долг отдавать всех заставили,

Так пусть каждый теперь и молчит."

 

Но за что, почему я воюю?

Потому что иначе нельзя?

Я решаю проблему чужую?

Почему? У вас нет языка?

 

Вы не можете договорится?

Или всё это наглая ложь?

Или жадность в вас тихо томиться?

Или власть ты свою так несёшь?

 

--- VII ---

 

Догорая, цветами играется,

Красотою чарует закат.

Догорая, в ночи растворяется

Наш безмолвный для мира отряд.

 

За звездою звезда зажигается

Так же быстро, как гаснет боец.

Вечер ночью красивой сменяется,

Не красив здесь лишь смерти венец.

 

Сотней выстрелов обезображены

Теплят землю людские тела.

Их рельеф светом белым оглаженный

Обрамляет на небе луна.

 

В этот час растеклась в укрепления,

Загустела полночная мгла.

Но она не сулила спасение -

Подстрелили шестого бойца.

 

Это было сквозное ранение:

Раздробило ему часть бедра.

И тогда все сошлись на решении -

Рисковать и бежать нам пора.

 

Да, мы будем бежать между минами,

Да, мы будем под шквалом огня,

Но иначе руины могилами

Обратятся для нас навсегда.

 

Мы шестого на плечи закинули,

Наш отход согласились прикрыть

Близнецы, что в отряд к нам прихлынули

Перед боем, чтоб взвод укрепить.

 

И остались они в одной комнате,

И давили огнём из окна.

А мы медленно, без лишней громкости

Продвигались, где тень лишь видна.

 

Мы почти добрались до окраины

Поля боя, где битва велась.

Но в условиях боевой фауны

Вдруг граната в дали взорвалась.

 

Это место, где братья те спрятались,

И огонь перестал вдруг идти.

Их осколками верно проклятыми

Унесло с этой жизни пути.

 

О себе не любили рассказывать,

Ничего мы не знали о них.

Но войне видно свойственно связывать

Дикой болью тебя и чужих.

 

В тот момент вдруг замолвил наш раненый:

"Вы ребят бросайте меня,

Пусть бегут же три однополчанина,

Чем нагонит всех эта резня.

 

Жить я точно не буду, поверьте мне -

Быстро стала уж кровь утекать.

Но кончина моя возрастёт в цене,

Если их попытаюсь сдержать."

 

И врагу его на растерзание

Нам пришлось с камнем в сердце отдать.

Его жертва ко смерти воззвание,

Чтобы та не смогла жизнь догнать.

 

--- VIII ---

 

Сколько будет ещё упокоено

Молодых неприкаянных душ?

Сколько войн пустозвонных устроено?

Аппетит у них явно не дюж.

 

Нам сказали, чтоб мы врага видели

В том, кто форму другую надел.

Нам сказали то наши правители,

Кто действительно крови хотел.

 

Почему нами распоряжается

Тот, кто порох не нюхал, как пыль,

Кто не зрел, как от мин разлетается

Пехотинец, ныряющий в гниль.

 

Я устал видеть толпы измученных,

Я устал каждый день чуять смерть,

Потому что не все заполучено,

И не так разукрашена твердь.

 

Не хочу палачом быть на привязи,

Не хочу никого я карать.

Можно ль в здравом уме это вынести -

По приказу людей убивать?

 

Убивать с их душою и чувствами,

Убивать тех, кого ждёт семья.

Хоть нас делят границами тусклыми,

Но они же такие как я!

 

Это грязные игры в политику.

Но для воинов отнюдь не игра,

Что со скользким лицом аналитики

Называют борьбой за права.

 

Не посмеют терпеть они критику,

Несогласных клеймят как врага.

Свои речи мостят, как проклитику,

Заглушая чужие слова.

 

А тем временем в фарш превращаются

Те тела, что попали под танк,

И их кости, как спички, ломаются,

От снарядов они разрываются,

И их кровь по морям растворяется.

Миномётный звучит барабан.

Развиваются стоны и крики,

А слова звучат не в угодь рифме.

И эмоции хлещут на пике

Громко, словно играет орган.

Что это, стих вдруг срывается?

Нет!

Судьбы срываются!

Мир нарушается.

Баланс распадается.

Вязкий и плотный обман.

 

И когда вдруг все люди почувствуют,

На кого нужно залп направлять,

То в руках всё оружие хрусткое

Станет. Будет всем легче дышать.

 

--- IX ---

 

Мы бежали, пытаясь лавировать

Между пулями, резать пути.

Мы старались свой страх редуцировать,

Чтоб живыми, как солнце, взойти.

 

Автоматные громкие выстрелы,

Как огни, загорались в ночи.

Эти выстрелы с пулями быстрыми

Одного же достигнуть смогли.

 

Но мы мчались, как вектор, направленно,

Оглянуться назад не могли:

Промедление к смерти приравнено,

И инстинкты к спасенью вели.

 

Но дорога бывает ребристая,

И ещё одного нет бойца,

А последняя пуля искристая

В тот же миг повалила меня.

 

--- X ---

 

Ах, какое же небо здесь звёздное,

Как же ветер морозен и свеж.

Станет пригород этот бесслёзною

Колыбелью для наших надежд.

 

Что я чувствую? Мне очень холодно...

Очень больно... Я дико боюсь...

Видно, было мне так заготовано,

Что я именно здесь окажусь.

 

Видно, было всё так и замыслено.

Тем поэтом, что пишет стихи?

Нет. Другими всё было расписано,

Это всё же другие штрихи.

 

А на небе сверкнул ярко камешек,

Пролетел и оставил он след.

Пусть свободы такой же дурманящей

Нам подарят однажды всем свет.