Африканский ночной путь
Когда ночью пишу я всегда трепещу...
Исповедь лысой девочки
Влад Сколов
Слыхали?
Слыхали, яйца продают на вес?
Руками плов едят. Живыми – устриц.
Отарами казнят немых овец.
Чай с перцем потребляют утром.
Теплицы воздвигают от жары.
Невинности лишают ритуально.
Камнями точат косы косари.
Лягушки в молоке живут, реально.
И мне позвольте вольность, мужики,
Иметь причуду близкого порядка:
Испить из котелка бальзам, ухи,
Под утро выползая из палатки.
Я лысая африканская девочка без шляпы. Шляпы у меня никогда не было и никогда не будет, хоть я и дочь вождя, но все же маленькая девочка...
Когда до нас дошел этот стих все племя уже давно спало и я вытащив бумажку со стихом из под головы отца отошла по нужде. Безлунная африканская ночь холодила мне пятки и затылок. И вот тишина бескрайней пустыни вобрала в себя мое тщедушное детское тело. Высокий небосвод накатил на меня своим грозным величием и повинуясь вдруг вспыхнувшему во мне импульсу я развернула мятый листок и принялась созерцать его содержимое.
Но только пустынная ночь... Ах эта пустынная, бездонная ночь! Она не позволила моим глазам познать всю полноту поэзии. Искры далеких звезд озарили лишь первую заглавную букву в каждой строке. В бессилии я опустилась на колени и вонзив руки в ночную высь стала молится нашим африканским богам. И вот в мою алчущую творчества душу пробралось воспоминание, то были мудрые слова отца. Он говорил мне их когда я была совсем малышкой и боялась ходить ночью, боялась наступить на скорпиона. Он говорил, "Если ты не видишь, слушай. Слушай очень старательно, замерев на месте словно змея на охоте. Слушай и возможно эта ночь не будет твоим погребальным саваном."
Тут я села и со всем усердием вслушалась в строки стиха. И что же? Что я слышу? Все это было, есть и будет, все эти С, Р и О, все эти буквы много раз написаны, и будут написаны еще множество раз, ничего нового, ни чего того что не было раньше. Я заплакала. Песок сыпался сквозь мои тонкие исцарапанные жизнью пальцы. Почему? Почему ни кто не воспоет пустыню? Почему ни кто не воспоет эти песчинки соскальзывающие с детской руки? Не воспоет холодные ночи, страх и силу, змей и скорпионов крадущихся как тать во мраке африканского запределья к одинокой, поглощенной лирикой душе ?
Охваченная чувством я приложила листок со стихом к груди, к тому месту где цветок моего сердца изнывал от необъяснимых переживаний то сжимаясь, то распускаясь в желании уловить хоть один лучик света в этом темном мире. Я слушала сердцем. Но не услышала ни чего в ответ...
И тут громыхнула гроза! Молния с небес разорвала пространство озарив стихотворение. И я на миг узрела красоту строк и слов. Красоту львов и тигров, величие грозных пантер и коварную стать аллигаторов. Но вот только... только их глаза были пусты, а тела неподвижны, они все были мертвы...
На этом мне придется закончить, пора использовать листок для дел насущных, время пришло.
Эпилог
Не смотря на то, что у нас в Африке была ночь и я не разобрала всего текста стихотворения, оно сыграло важную роль в моем небольшом ночном путешествии. Оно напомнило мне как важен для поэзии свет солнца и конечно же его тепло.
Автор, кто бы ты ни был, хочу сказать тебе, если бы я была хищницей и хорошо бы видела в темноте, тогда я бы смогла по достоинству оценить твое произведение... но сейчас могу передать только одно - как жаль что твои строки не светятся в темноте.
