А она

…уходила сто раз и, не в силах уйти – возвращалась,

напомаженным ртом целовала клёны в макушку.

Сожрала белизна эту киноварь – семя и завязь

первых тщательных буквиц – сочтя надоевшей игрушкой.

Города умирали стоически под листопадом,

размывались дождями, мутнели от душных туманов…

Здравствуй, постапокалипсис. Ave, фантомное «рядом».

Золотое молчание осени, скорбно увянув,

помнит цену, которую платят за смелую речь, но

белых пятен на карте все больше – пора снегопадов

и серебряных слов. Их не каждый достоин, конечно.

Пусть они чьей-то крепостью будут, вернее – преградой.

Всё теснее мирок, пустота – раздвигает границы,

черепками становится золото, весточка – дозой.

Если был между строк, то строка никуда не годится,

но на то и зима – переписывать прошлое прозой.