De Profundis. Ответ русофобу
"Я прогрыз свою клетку, покинул родной зверинец...
Знайте все, друзья и враги, что я – украинец"
(Орлуша, "Каминг-аут").
Эти строки в умах голубых отзовутся болью,
Впрочем, худшая боль – сознательный путь к бесплодию.
Расфасованный мозг подаётся уже к застолью –
Знать, закончился час торжества человекоугодия.
Тяжким грузом лежат на душе знакомые с детства
Ощущения грубых насмешек, укоров и колкостей.
Так стремится привитый комплекс дотла раздеться,
Обнаружив смердящий склад «уникальных тонкостей».
Подростково-бунтарский дух возжелал раскрыться,
В новомодный культурный бренд устремляя рвение.
Словно вихрь, этот дух устранял, понуждал крушиться
Идеалы любви, оставляя следы гниения.
Управляет поэтом комплекс – его истоки
В недостатке любви, что так жаждал он в детском возрасте.
Потому-то в стихах он смакует свои пороки,
Деформируя рифму и слоги струёй нервозности.
Эпатажные всхлипы подростка – как тень расстройства,
Несуществен мотив – только жизни смысл в непокорности.
Так, бесцельно скитаясь и жаждая лишь геройства,
Он не ведает, что пребывает в плену иллюзорности.
Краски флага коробят глаз, как быка – коррида,
Впрочем, цвет голубой возбуждает мечты постельные.
Значит, здесь не в символике ложь – а в сердце кривда,
Остаётся в вине утопить эти дни бесцельные.
А ловушки расставлены всюду – не для того ли,
Чтоб помочь попавшему в них избежать погибели?
Не востребован дух – оттого и кричит от боли,
До последнего вздоха взывая – в стоне ли, в хрипе ли…
Шкурный принцип рождает в сердце скопленье фобий,
Расщепленье рассудка уводит его в прострацию.
Восприятие жизни тонет в бессильной злобе
Патогенных страстей, мутировавших в девиации.
Почему же столь падки люди на зов лукавый,
Обещанием хлеба и зрелищ слух ублажающий?
Не желают отныне пот проливать кровавый
За спасенье души, в миг бытия решающий…
Воспевает поэт распутство, содом, разруху,
Собирая горящие угли на час судилища:
Ведь не плоти, живущей миг – бессмертному духу
Оставляется выбор зверинца или святилища.
2015
