Как я был в роли Харона
В далеком 84 году начинал я свою карьеру с должности младшего медбрата. Кто-то скажет - санитара, но нет! Разница для понимающего тут огромная, как между столяром и плотником. И писал я родителям домой в ответ на их упреки, дескать, я не хожу к репетиторам: ”Добился нехилых успехов в медицине. Вчера сдал экзамен на должность младшего медбрата. Теперь меня в любой больнице “ с руками оторвут”, не то что какого-то санитара.” Деньги, присланные на репетиторов были проиграны в бильярд. Родители о чем то подобном интуитивно догадывались, поэтому считали, что их сын “болтался” вместо подготовки к экзаменам в мединститут. Я не понимал их скепсиса по этому поводу: разве звание младшего медбрата не судьбоносный прорыв вверх по служебной лестнице? Ну а пока гипотетические хедхантеры конкурирующих больниц охотились за моей профессиональной головой, я работал в реанимации Красноярской ГБСМП, сиречь больнице скорой помощи. Сиречь, к слову, понятие теперь вполне приличное и практически не матерное.
Больница большая, тысячекоечная. Корпуса, разбросанные по территории, соединяла целая сеть подземных ходов. Протяженность некоторых достигала порой полукилометра. Так что почти половину своего рабочего времени мы проводили под землёй. Едешь на пищеблок за едой для больных через три поворота и два лифта. Места порой мрачные, и наводящие на мысли о некоем постапокалиптическом обществе. Вот на том козырьке я бы часового поставил. Из коридора его не видать, а он как...! Ну это если вдруг весь больничный городок провалится в альтернативную вселенную и пищеблоковские пойдут против нас воевать.
По дороге порой попадались крупные крысы. Мелкие , наверное, тоже, но они не так бросались в глаза. Крыс травили регулярно и безрезультатно. Вездесущие грызуны воплощали в себе великую идею о неучтожимости всего живого. Однажды я по глупости зажал такую крысу в угол и в полной мере ощутил всю прелесть фразеологизма “бросаться в глаза”. Она выпрыгнула с места почти на два метра, целясь зубами мне в лицо. Я ушел от атаки и грызун пролетел мимо, после чего, не торопясь, убежал. Такие вот были реалии.
Одной из обязанностей младших медбратьев являлась доставка усопших в местный морг. Усопшие после смерти лежали два часа на каталке в специально отведенном карманчике коридора. Почему два часа, а не три или час - не понятно. Может кто-то в минздраве хотел дать умершим людям последний шанс, но час вроде мало, а три часа - уже баловство.
Коридор в направление морга был самый длинный и мрачный. Особенно, после начала работы видеосалонов, где детские рассказы про мертвецов, оживали в талантливой обработке голливудских мастеров. Идешь по коридору, скрипят колеса, капает где-то вода, стрекочет неисправная лампа дневного света. А вдруг за спиной??? Фу, показалось.
Едем с приятелем в эту скорбную, но буднично-деловую поездку. Ночь кругом, а под землёй тем более. Коллег на этом участке практически не бывает. И вдруг впереди водная гладь шириной, вернее длиной, метров в двадцать. Самая нижняя часть коридора затоплена скопившимися грунтовыми водами. А мы с кентом в шлепанцах и пижамных хбшных штанах. И что делать? Вариант наклёвывался только один. Мы деликатно подвинули усопшего максимально на середину, а сами сели на каталку по бокам. Подтягиваясь за трубы отопления сбоку тоннеля, мы въехали в неизвестность. И вот, когда вода подошла под самые носилки, каталка резко остановилась и накренилась. Мой друг Миша был человеком сильным и удержал таки телегу на курсе. В общем, сидим мы с ним ровно посередине водного зеркала и думаем, как продолжать нашу миссию в роли харонов. А думай не думай - надо в воду лезть. Снимаю халат, тапочки, штаны, подворачиваю сатиновые трусы до уровня “ вам по пояс будет”. А на дне решетка для стока воды. И колесо каталки чудесным образом плотно вошло как раз в зазор между прутьями решетки - изящная шутка то ли генерального конструктора каталок, то ли генерального разработчика решёток. Пришлось почти нырять. Миша мне добросовестно помогал, потягивая руками за батарею. Выехали к лифтовому холлу, подняли. Зато обратно уже ехали с относительным комфортом - каталка то освободилась.
Получал я тогда нормально - восемьдесят рублей. На неделю хватало. Пропьешь зарплату , бывало, а потом до следующей на больничных кашах. Но время тогда было изобильное, еды много оставалось.
