Поцелуй Русалки. (продолжение)
Часть 3.
Подводный мир окутан тайной снов.
Покоем и безмолвием объятый, -
Обитель всех земных первооснов,
И колыбель ушедших безвозвратно...
Там дни - что годы, годы - как века,
Размеренны, тихи и незаметны,
И монотонно времени река
В забвенье погружает все секреты.
Там в чёрных безднах дремлет вечный мрак,
В своих загадках древних - беспросветен.
Там жизнь во тьме идёт за шагом шаг,
Не изменившись за тысячелетья.
И горе тем, кто в сумраке рискнет
Спуститься вниз, в одну из тёмных впадин, -
Живым никто оттуда не уйдёт,
Попав на зуб голодных древних гадин.
Лишь шрамы сильных и седых китов,
Что вырваться смогли из жуткой бездны,
Расскажут о хозяевах зубов,
Оставивших гигантские порезы...
* * *
В глубинах синих, где сквозь толщу вод
Дневное солнце всё-же проникает, -
В подводных гротах прячется народ,
Что тайны первозданные скрывает.
Цивилизаций прежних злой удел -
Уйти в забвенье в бездны океана,
И унести с собой в подводный плен
Секреты скрытых драгоценных знаний.
Науки древних пращуров Земли
Несли в себе вселенские ученья.
И люди той эпохи жить могли,
Владея даром самоисцеленья,
И тесную поддерживали связь
С мирами Космоса и запредельным миром,
Входили в сон сомати, растворясь
Сознаньем в дебрях тонкого эфира.
Они умели видоизменять
Живых существ, и уходя от смерти,
Клонировать, в анабиоз впадать,
Жизнь продлевая до тысячелетий...
Высокоразвитые души и тела
В своём развитии дошли до совершенства,
И в процветании их жизнь текла,
В идиллии с природой и блаженстве.
Но рок судьбы коварен и жесток.
И содрогнувшись от упавшего болида,
Расколотая, в толще чёрных вод
Древнейшая погибла Пацифида.
С тех пор живут в обители глубин
Морские люди с рыбьими хвостами,
И не подвластен времени их мир,
Хранивший тайны древние веками.
Часть 4.
Где монолитом устремляясь в высь,
Подводные с глубин тянулись скалы,
Где солнца луч сквозь синеву проник,
Играя светом в радужных кораллах,
Русалки в вечной грации своей
Танцуя и кружась в движеньях гибких,
Резвились среди бликов и камней
Со стайкой юрких серебристых рыбок.
Среди русалок в облике мужском
Неспешно плавали могучие тритоны,
Оберегая свой подводный дом
От злобных тварей из глубин бездонных,
Спускались в глубь, к погибшим кораблям,
И подбирали старые кинжалы,
Чтобы при случае достойно побеждать
Прожорливых акул в боях кровавых.
И были игры у русалочьих мужчин,
Где состязались в скорости и силе
Тритон могучий и стремительный дельфин, -
С дельфинами русалки дружно жили...
Средь них печален был один тритон.
Прошли года, а может-быть столетья,
Но помнил он как явь, далёкий сон,
Окутавший сознанье, словно сетью.
Он слышал голос в том далёком сне,
Слова, что память всё-еще хранила...
Гипноз зелёных глаз... Лицо в огне...
,,Печаль забудешь... Лишь любовь всесильна! "
Любовь?.. Он помнил... смутно... И опять
Стремился вниз, где в сумрачных глубинах
Он должен постоянно охранять
То, что дороже всех сокровищ мира.
Но вспомнить он не мог, о чём грустил.
Лишь вновь и вновь манил его подспудно
Едва заметный в глубине бушприт
Гнилого развалившегося судна...
