СТРАННЫЙ ПОЛКОВНИК ВНУТРЕННИХ ВОЙСК МВД

"Было бы бесполезно наказывать человека за глупость или убеждать его, чтобы он был мудрым и проницательным, хотя те же самые наказания и убеждения могут оказать значительное влияние, если дело касается справедливости и несправедливости"

Юм Дэвид, английский философ (171 - 1776)

С 1966 по 1982 годы Министром МВД СССР был доктор экономических наук, Герой Социалистического Труда, Генерал армии Николай Анисимович Щёлоков. Он оказался мастером хищения государственного имущества в крупных размерах. Чтобы избежать позорного судебного процесса, застрелился. Несколько ранее покончила с собой его жена. Но надо отдать ему должное. Он очень многое сделал для Министерства, а главное, для сотрудников милиции. Все заслуги перечислить невозможно, так как их предостаточно. Отмечу главные. При нём сотрудникам, кроме ставки заработной платы, стали оплачивать звание и выслугу лет. Им была создана Академия МВД. Все, кто жил в СССР, помнят, что на День милиции по телевидению транслировался грандиозный концерт, в котором принимали участие все самые знаменитые артисты Страны Советов. Концерт пользовался необыкновенной популярностью всех, кто уважительно относился к милиции, и тех, кто был с ней на ножах. Организовывал такие концерты лично Щёлоков Н.А. В этом его прямая заслуга.

При Щёлокове появилась новая служба, служба профилактики, структурно входившая в состав уголовного розыска. Основную рабочую силу этой службы составляли участковые инспектора, функциональные обязанности которых не имели ни начала, ни конца. В них входила борьба с алкоголизмом, бродяжничеством, попрошайничеством, проституцией, наркоманией, тунеядством, самогоноварением, незаконными торговлей и владением оружием, и т.д. и т.д. Они должны были поимённо знать и заниматься профилактикой со всеми ранее судимыми, условно - досрочно освобождёнными, с освобождёнными из мест лишения свободы по отбытию срока наказания, но находящихся под административным надзором, с лицами, имеющим в распоряжении зарегистрированное огнестрельное оружие, и, вообще, знать весь контингент, от которого можно было ожидать неприятность. На них возлагалась вся работа с добровольными народными дружинами. Вместе с ними каждую ночь выходили на дежурство. При этом не снималась с них обязанность по раскрытию совместно с оперативниками уголовного розыска преступлений, совершённым на территории ими обслуживаемой. Перечислил десятую часть всего, что должен делать участковый.

Я только получил звание майора милиции. Работал старшим следователем. Был молодым коммунистом. Милицейское руководство с согласия горкома партии назначило меня начальником новой службы профилактики, т.е. заместителем начальника отдела уголовного розыска УВД города. Конечно, я не хотел расставаться со своей любимой работой по расследованию уголовных дел. Но у члена партии в подобных случаях о его желании не спрашивали.

Как надо встречать и провожать всевозможных проверяющих, я отлично знал, имея приличный стаж работы в милиции. Всего насмотрелся. Но так как я не был руководителем, то в этих мероприятиях не принимал участия. Как говорят, Бог миловал.

На новой должности я быстро разобрался во всех тонкостях работы службы профилактики. Моими основными помощниками были начальники службы профилактики трёх РОВД города, по количеству его районов. Все коллеги хорошо справлялись со своими обязанностями. По показателям работы в области мы постоянно находились в первых рядах.

Неожиданно из области пришло сообщение, что из Симферополя в наш город на машинах выехала киевская комиссия по проверке работы уголовного розыска и службы профилактики. Начальник нашего управления дал команду К., начальнику отдела уголовного розыска, срочно обеспечить прибывающих хорошим жильём и питанием. В этом очень большую помощь оказывают сотрудники ОБХСС, имеющие всюду хорошие связи. В дальнейшем оказалось, что хлопоты были напрасными. К. должен был достойно встретить киевлян, свалившимся на нашу голову. Как обычно, К. серьёзную комиссию встретил на въезде в наш город. Он должен был товарищей из Министерства отвезти к месту их временного проживания, но сначала хорошо накормить в ресторане.

Мы с нетерпением ждали с важной информацией возвращения К. Кода он появился без комиссии, все обратили внимание, что на нём, как говорят, не было лица. Он был в глубоком шоке. Я таким его раньше никогда не видел. Лицо было перекошено и всё время нервно поддёргивалось. Начальники отделов и служб собрались в кабинете начальника управления. Все с нескрываемым испугом смотрели на К. Замерли, как в финальной сцене гоголевского "Ревизора". Начальник первым не выдержал и, не сдерживая себя в крепких выражениях, потребовал у К. в конце концов разжать челюсти и начать говорить, иначе он силой ему раскроет рот. Эта угроза подействовала на К. отрезвляюще, и он заговорил голосом ожившего покойника. Мы услышали, что Комиссию возглавляет полковник внутренних войск МВД Украины, на котором была не милицейская, а общевойсковая форма одежды. В Министерстве он отвечал за работу исправительно - трудовых колоний Украины, в которых отбывали наказание лица, осуждённые за различные преступления. Двенадцать членов комиссии были сотрудниками управления уголовного розыска Министерства. Они были одеты по -гражданке. Полковник произвёл на К. неизгладимо и незабываемое впечатление странного человека. Был корректен и немногословен. Он с удовольствием согласился после дороги пообедать вместе с членами бригады. К. привёл их в ресторан "Керчь," где заранее заказанный столик ломился от разных блюд. На нём красовались разных конфигураций и размеров графинчики с коньяком и водкой, от которых ещё никогда не отказывались члены ни одной комиссии. Как только полковник сел за стол, он тут же подозвал официантку и вежливо попросил убрать со стола спиртные напитки. Это сразу, как молотом по голове, ударило К. Удар был ощутимым и не по принятым правилам, ниже пояса. Такое случилось впервые. А К. встречал не первую комиссию. В тот момент, как сказал К., было бы лучше, если бы задерживаемый им бандит бросил в него боевую гранату. С этого момента ему в горло ничего не лезло, так как напавший патологический страх и предчувствие беды не давали возможности шевелить онемевшими челюстями. Когда гости поели горячие блюда и запили обед соком, полковник подозвал официантку и попросил счёт. К. в полубреду сказал, что платить не надо, так как за всё уже уплачено, и что это скромные любезные знаки внимания южан к дорогим гостям. Полковник попросил К. повторить сказанное, так как он не совсем понял нелепую фразу. К. не смог ничего сказать, так как язык онемел окончательно. Узнав от не менее перепуганной, чем К. официантки, счёт, полковник быстро в уме его разделил на присутствующих, потребовав от своих подчинённых каждому названую им сумму денег выложить на стол. К. ничего не оставалось делать, как положить и за себя деньги. Полковник сказал К., что после устройства в гостинице, немного отдохнут, и через полтора часа прибудут в управление. К этому времени должны быть собраны все участковые. Перепуганный К. по поведению полковника решил, что тот приехал со специальным заданием обязательно кого-нибудь из должностных лиц милиции бросить в тюрьму. К. это сказал тихим, но настолько уверенным голосом, что все почувствовали себя сидящими на тюремных нарах. По спинам побежали мурашки. Надо же! Полковник оказался непьющим! А это значит, кому-то пришёл конец. Кто-то из нас станет жертвой злого полковника. К. решил, что его, как начальника уголовного розыска, посадят первым. Все пошли срочно собирать, как было приказано полковником, участковых инспекторов.

Начальники отделов и служб, начальник УВД с замами и участковые собрались в милицейском клубе, ожидая приход грозного полковника. Каждый срочно делал в своих документах всевозможные записи, которые могли бы заинтересовать полковника. По прибытию комиссии в клуб, полковник представился сам, а затем представил членов комиссии. Полковник в клубе оставил только меня и участковых. Всех остальных попросил удалиться. Мои коллеги из клуба не выходили, а выползали, чуть ли не поддерживая друг друга. С таким странным проверяющим мы столкнулись впервые. Полковник сказал, что удалённые им начальники из зала должны работать, а не убивать впустую рабочее время. Он удалил даже нашего начальника управления, полковника милиции. Что после этого хорошего можно было ожидать от такого проверяющего, к тому же непьющему водку. К. нашёл в себе силы и, подойдя ко мне, прошептал: "Держись." Для меня прозвучало, как "прощай." В голове зловеще зазвучала траурная музыка.

Перед полковником, сидящим на сцене за длинным столом, предназначенным для избираемого на собраниях президиума, лежал список всех участковых. Он смотрел в список и, называя чью-нибудь фамилию, задавал вопрос. Начал с того, что проверил знание участковыми основных норм уголовного и уголовно - процессуального законодательства. Один раз я хотел осторожно подсказать замешкавшемуся с ответом участковому. Полковник немедленно засёк моё дерзкое поползновение на установленный им порядок. Он, чеканя каждое слово, чётко произнёс: «Товарищ майор, если вы ещё раз попытаетесь поступить таким же вульгарным образом, я немедленно вас удалю из клуба." После такого жёсткого замечания мне не захотелось даже дышать. Но основная проверка участковых ждала впереди, к которой никто не был готов, так как с таким родом экзамена столкнулись впервые. Например, полковник поднятого участкового просил назвать по фамилиям всех лиц, находящихся под административным надзором с указанием адреса их проживания на территории обслуживания. После ответа он одному из членов своей бригады давал листок, на котором записал названые ему адреса, и давал команду взять одну из машин и проверить, правильно ли сказал участковый. И так по ответам на вопросы он поступил несколько раз. Когда мы через несколько часов вышли из клуба после явной экзекуции, было такое впечатление, что мы вышли из парной, где нас от души отмутузили не вениками, а палками. Рубахи от пота можно было выжимать.

Все десять дней члены бригады вместе с нами вкалывали до позднего вечера. Действительно, товарищи из Министерства очень помогли в работе участковым и оперативникам. Так как полковник отказался жить с членами бригады в пансионате, то они расположились в гостинице, находящейся в центре города, недалеко от нашего управления. Каждый день, в двадцать два часа, бригада собиралась в номере полковника, где офицеры, стоя, докладывали о проделанной работе с предоставлением подробного письменного рапорта. Как нам признались находящиеся под неусыпным оком помощники полковника, тот обязательно подходил близко к ним и принюхивался, не пахнет ли от кого-нибудь спиртными напитками. Поэтому они на все наши предложения где-нибудь после работы посидеть и выпить по сто граммов, категорически отказывались.

Когда они уезжали в Симферополь на своих трёх машинах, прощание состоялось на улице Ленина, возле здания управления. Каждому члену комиссии нами были вручены памятные подарки: изготовленные на заводе "Залив" мастерами высокого класса сувенирные корабли, а также красочные буклеты о нашем городе. Полковник горячо поблагодарил за буклеты, сказав, что они будут хорошей памятью о городе - герое. Тут же приказал подчинённым возвратить дорогие сувениры - корабли. Они безропотно поставили их на тротуар. Затем он подошёл к машинам, приказав шоферам открыть багажники, которые нашими умельцами провожать гостей были забиты всевозможной рыбой, аккуратно завёрнутой в целлофановые пакеты разных размеров. По приказу полковника через пять минут все они оказались на земле. Потом он подошёл к каждому из нас, крепко пожал руки, пожелав успехов в работе. "Справка будет составлена в областном управлении и направлена

вам незамедлительно,-" коротко сообщил полковник. Бригада укатила, а мы остались с открытыми ртами стоять рядом с пакетами, набитыми разной рыбой, и с красавцами кораблями, отвергнутых полковником. В воздухе явно запахло жареным. Конечно, с горя хорошо выпили. Оставалось ждать справку и самую жестокую расправу.

В тревоге, истязая свои нервы догадками, мы без сна провели двое суток. На третьи сутки руководителей отделов и служб начальник управления пригласил к себе в кабинет, где зачитал справку. Все обратили внимание, что у шефа было приподнятое настроение, а лицо засветились радостью. Расправились до этого согнутые плечи, а грудь казалось, вот-вот выпрыгнет из форменной рубашки. Преобразился на глазах. Поведение шефа удивило и озадачило. Справка была обширной, совсем не такой, к каким мы привыкли. С глубоким анализом была подробно описана криминогенная обстановка в городе. Перечислены по пунктам выявленные комиссией недостатки в работе уголовного розыска и в службе профилактики. Было подчёркнуто, что большая часть недостатков с помощью сотрудников бригады были устранены во время проверки. Подробно и толково перечислялись мероприятия, которые ещё оставалось выполнить для окончательного устранения недостатков и улучшения показателей в милицейской работе в борьбе с уголовной преступностью. Руководству областного аппарата было рекомендовано поощрить некоторых сотрудников с указанием их фамилий. В этом списке, помимо других фамилий, были фамилии начальников службы профилактики РОВД города и моя.

Когда начальник закончил читать справку, все нетерпеливо заёрзали на стульях и одновременно заговорили. И речь шла не о справке, а о полковнике, который возглавлял бригаду проверяющих. Вечером, когда мы отмечали в баре радостное событие, то в первую очередь выпили за здоровье требовательного и честного сотрудника Министерства Внутренних Дел, который о себе оставил добрую память. Прошло много лет моей встречи со странным полковником. Я давно забыл многочисленные отряды разных проверяющих. Не помню их имён, званий, и даже лиц. А, отличающегося от других проверяющих, полковника внутренних войск, помню до сих пор. Видимо, хорошее лучше запоминается, чем плохое. И это хорошо. Иначе трудно было бы жить.