Волшебный Меч – Голова с плеч (сказка).
Жило-было одно царство-государство великое -
правили им царь и царица,
и было у них три дочери.
Царство-государство было большое и крепкое.
Жили они между собой в мире и согласии,
народом справедливо правили,
дочерей в любви да ласке растили.
Старшую доченьку Журавкой назвали,
когда вырастет - своему мужу женой будет верною.
Среднюю – Забавой назвали,
радостью будет мужу своему и утешением на старости лет родителям.
А младшую – Заряной нарекли, что значит сияющая,
будет освещать дарованным светом весь их дом.
Детство дочерей протекало в радости
и заботе родительской.
Однажды поехал царь на охоту – уток пострелять.
Да только вместо царской забавы
дитятко он нашёл в корзинке на шёлковой травушке.
Малец оказался крепким и очаровательным.
Ёкнуло сердечко царёво –
не смог он найдёныша оставить на съедение зверям хищным.
Вот и привёз царь мальчонку в хоромы царские.
Не было у царя с царицею сына единородного,
найденец по нраву им пришёлся
и стали они растить его
как собственного ребёнка с вниманием и чуткой заботой.
И имя придумали ему Добран.
А когда время пришло, то ратному делу обучать начали.
А Добран добрым мальчуганом рос,
имя то ему правильное дали.
Старался быть надёжной защитой и опорой
для своих названных сестёр и для батюшки с матушкой.
Вот и отрочество пришло –
это время царевны попусту не тратили-
домоводству обучались, да рукоделию.
Матушка строго смотрела за обучением царевен,
чтобы вырастить и выучить хороших хозяек
для будущих их семейств.
Для обучения царских дочерей
были приглашены самые лучшие мастерицы.
И чтобы научились мастерству,
которым владели сами наставницы,
и чтобы приданое до замужества сумели подготовить.
И вот настал час показа приданого,
сотворённого ручками самих царевен.
Скатерти самобранные, покрывала и рушники,
вышитые красной обережной нитью,
привлекали внимание очень затейливым узором:
волшебными птицами и зверушками
и сказочными цветами.
А свадебный наряд очаровал родителей
своим богатым великолепием.
Шёлковые рубашки были вышиты чудными птицами,
на головах которых красовались золотые короны.
А парчовые красные сарафаны
украшены золотым шитьём и бисером.
К свадебному наряду подготовили и душегреи,
по краям которых были щедро раскиданы
умелыми ручками яркие листья,
спелые ягоды
и диковинные птицы.
Взор царя и царицы стал тёплым
при виде таких красивых вещей.
Они были спокойны за своих дочерей –
вырастили хороших добрых хозяек,
не стыдно и замуж отдавать.
У царевен и для игр конечно время находилось,
и для песен с танцами.
Особенно девушкам нравился хоровод.
Выбегали они во чисто полюшко
И взявшись за руки с подружками своими
хоровод водили, песни пели, природу славили.
Это был для них и танец и весёлые игрища.
Сестры Журавка, Забава и Заряна
любили готовить для своих подруг подарки,
особенно перед праздником:
красивые платочки, ленточки для плетёных веночков
да бисер для вышивания.
Они тщательно готовили и для себя наряды.
И собираясь на опушке леса,
славили в хороводе силу небесного светила,
силу всей живой природы.
Выросли дочки – заневестились,
и Добран подрос.
Старшенькой Журавке отец-батюшка сыскал жениха знатного –
из древнего княжеского роду – Родомысла.
Царевне молодец по нраву пришелся.
На свадьбу царь в приданое за дочь зятю пожаловал средние земли.
Другой - Забавушке полюбился князь Светлорус.
И получил зятёк в приданое за Забаву верхние, большие земли.
Младшей дочери Заряне сватали князя Року
из богатого большого княжества.
Да не мил он был Заряне младшенькой,
не пришёлся князёк ей по сердцу.
Как не уговаривали батюшка с матушкой идти замуж за Року,
не послушала их доченька,
сказала, что лучше век одной мыкаться,
чем жить с нелюбимым.
Старшие сёстры к свадьбе готовятся,
а младшенькая Заряночка пригорюнилась,
не выходит к девушкам-подруженькам хоровод хороводить,
песни весёлые петь.
После свадьбы свахи одарили новоиспеченных жён
узорчатыми платками и красными поясами.
А молодухи приготовили угощения для свёкров.
А через месяц поехали к родителям на калачины.
Как разъехались сёстры с мужьями по своим владениям,
так совсем затосковала Заряночка.
Увидал её печальную Добран братец названный,
поймал он в перелеске птаху певчую и подарил Заряночке,
чтобы прогнать из её сердца злую кручину.
Не грустит теперь царевна, все дни напролёт песни слушает
и сама пташечке подпевает.
Царь с царицею очень заботились о своём царстве-государстве,
чтобы всем было в нём хорошо
и даже, чтобы простому народу жилось в достатке и здравии.
И жило то царство так дружно, в мире да ладе,
пока не прилетел на их земли Змей-Горыныч с семью головами.
Подобрался он совсем близко к славному городу
и начал поверх стены огненные струи метать.
Много народу по его злому деланию погибло,
да не унимался Горыныч, продолжал душегубствовать.
Думали-гадали царь с царицею,
как от такой напасти избавиться,
да и решили отправить к Змею-Горынычу на бой
самого сильного из царской дружины – Воротислава Могучего.
Услышал о том решении Добран,
и пошёл к батюшке да матушке,
да просил направить его Добрана на бой с чудищем.
Но не согласились родители на уговоры его.
И велели прислужникам
приглядывать за ним пристальней.
Ушёл Добран в покои свои опечаленный.
Как только взошло на небе Ярило - солнышко,
пошёл на бой со Змеем-Горынычем Воротислав Могучий.
Вот встал он против огнедышащего супостата,
поднял меч свой и ринулся в бой.
Один день бились, никто не одолел.
Второй день бились – не дрогнули,
и в третий день победу не добыл Воротислав.
На исходе третьего дня как дохнул одной головой на воина Горыныч –
у того ум за разум зашёл
и забыл - какого он рода-племени.
Родителей своих не узнал,
как возвратился к родному крыльцу.
Загоревали царь-батюшка с царицей-матушкой.
Да делать нечего и послали на бой со Змеем-Горынычем
второго воина – Горобоя.
И опять предстал пред милыми батюшкой да матушкой
сынок их младшенький Добранушка.
И просил их отпустить его на бой с Горынычем.
Родители были неумолимы,
велели запереть Добрана в его хоромах
и никуда не пускать до особого повеления.
Пошёл биться со Змеем доблестный воин Горобой.
Один день бились, никто никого не одолел.
Второй день бились – не дрогнули,
и в третий день победу не добыл Горобой.
На исходе третьего дня метнул Змей Горыныч пламя,
да так, что дух зелья страшного
распространился на всю округу и пал Горобой.
Унесли воина с поля битвы други его разлюбезные.
На седьмой день только поднялся он на ноги.
Одолела тоска тоскучая чету царскую,
не удаётся победить Горыныча.
Третьего воина посылают они биться с ворогом –
славного молодца Лютобора.
Добран как ни пробовал освободиться
от приставленных к нему стражников, не получилось.
Загоревал молодой царевич,
нет выхода силушки его могучей,
не может сразиться он с Змеем поганым.
А тем временем Лютобор пошёл биться с Горынычем.
День бились, никто никого не одолел,
второй день бились – то же самое,
на третий день пустил Змей Горыныч пламя –
остолбенел воин Лютобор.
Не может двинуть ни рукой, ни ногой,
а глаза остановились – стеклянными сделались.
Забрали с поля битвы его батюшка с матушкой,
отнесли под родные сени,
стали ухаживать да слезами горькими умываться.
Не знают, что делать царь-батюшка с царицей-матушкой,
самых лучших воинов отправляли
срубить головы Змею Горынычу,
да сами воины побитыми на поле боя оставались.
Следующему выпала учесть сразиться с Чудищем-Поганищем
Земовиту – любимому воину всего народа.
День бились, никто никого не одолел,
второй день бились – то же самое,
через три дня и Земовит пал под лютым пламенем Змея,
и бросил он дружину-воинство,
отстранился от сородичей, друзей-приятелей,
а поселились у него жадность да чревоугодие.
Пятого воина – Жизнемира
Змей Горыныч огнём отбросил на пятьдесят саженей,
да так, что искали его целый день и целую ночь.
Когда пришёл в себя Жизнемир,
больше из избы не выходил,
всё около своих ящиков да ларцов с зеркалами просиживал,
живая жизнь и люди его больше не интересовали.
Шестой воин – Воисвет
в бою с Горынычем уже почти дотянулся до одной головы злой нечисти,
но Горыныч опередил его
и огнём своей шестой головы опрокинул наземь.
Воисвет поднялся на ноги,
но с тех пор никого кроме себя не любит.
На седьмого воина - Бранимира
были возложены большие надежды царя и царицы
и всего народа. Да и он не оправдал их.
Когда седьмой головой дохнул на него Горыныч,
у того чуть дух не вылетел вон,
весь оборванный и приниженный вернулся он к родному порогу,
только никто его не пожалел, не посочувствовал.
Вот какое зло налетело.
И раскололось царство так,
что рвы пошли в ширину широченные
и в глубину глубоченные.
Не перешагнуть и не перепрыгнуть.
И оказались все три сёстры, разделённые этими рвами.
Змей-Горыныч освоился,
наложил на царство-государство дань неподъёмную,
силой своей похваляясь.
И сделалось везде всё темным-темно:
вся травушка-муравушка сгорела,
да что трава, земля почти что обуглилась.
Запричитали царь с царицею, заплакали.
Как семейству их драгоценному
и всему царству-государству от Змея-Горыныча избавиться,
зло бедовое извести.
Подошёл к ним найдёныш - сын Добран,
поклонился он отцу да матушке до земли,
и такую речь завёл:
«Не горюй, батюшка, не горюй, матушка.
Избавлю я землю рОдную от Змея-Поганого.
Руки у меня сильные, голова крепкая,
плечи широкие, ноги - словно столбы каменные.
Я быстро ему залётному башки-то пообрубаю».
«Ой, Добранушка, буйная головушка.
Ты не простой воин, ты царский сын.
Не пустим мы тебя единственного младшенького сынка
на поругание Змеюке поганому» -
таков был ответ батюшки.
И пошёл Добран к сестрёнке своей Заряне,
самой младшей из сестёр,
но самой разумной и смекалистой,
откуда-что - знала один Род ведает.
Она то, добрая душа что-нибудь братцу своему да присоветует.
Говорит Заряна братцу:
« Дорогой брат, не осилить простым мечом злобного ворога,
волшебный меч нужен, в народе он называется «Меч – Голова с плеч!»,
чтобы постоять силушкой богатырскою за землю нашу».
«Слыхивал я о таком мече. Так как же мне его добыть?»
«Я знаю, как добыть такой меч и дорогу укажу.
Слушай. Живёт в лесу одна одинёшенька старушка-вековушка.
Сколько лет ей никто не знает,
но и в гости редко кто к ней захаживает –
старушка то со странностями.
Кто к ней с недобрыми помыслами заявляется
или пустыми вопросами от дел её важных отвлекает, -
тому и приём соответственный,
смеётся она над ними, подтрунивает,
а то и вовсе так расхохочется,
что весь дом ходуном ходит.
И уходят от неё не солоно нахлебавшись.
За то эти люди и прозвали её старушкой-хохотушкой.
А если кто действительно за помощью приходит,
тому поможет.
И тебя надоумит, только сумей советы её понять.
Ты, брат, к ней ступай. Да смотри лишних слов не говори.
Я сейчас научу тебя, как надо к старушке подступиться.
Иди дорогой прямою, никуда не сворачивай,
на пустые речи не отвечай,
стара да млада – кому помощь нужна будет – привечай.
А утром третьего дня пути дом увидишь,
да не простой, сам узнаешь какой,
мимо не проходи, смело в калитку входи.
Говори такие слова: «шёл издалека, нашёл дом не старика,
а старушки-вековушки.
Помоги мне, добрая женщина, в пути
да на мой вопрос ответ найти!
Да, вот ещё что – не удивляйся, что люди,
которые будут на твоём пути встречаться,
будто всё о тебе знают, и куда идёшь, и зачем идёшь?!
Так всегда бывает, когда за правое дело взялся
или когда своим путём идёшь,
то есть выполняешь своё предназначение.
Да вот беда не только добрые люди,
но и не добрые будут тебе встречаться,
и от намеченной цели всяко отвлекать и отговаривать,
память твою затуманивать.
Не изменяй своему решению,
не поддавайся на слова льстивые,
на посулы богатые.
Не соблазнишься на уговоры да обещания –
добудешь меча волшебного».
«Благодарствую тебе сестрёнка моя разумная,
всё сделаю, как научила» - отвечал Добран.
«Счастливого пути тебе, Добран.
Пусть всё сложиться по доброй мысли твоей!»
Поднялся рано Добран, на утренней зорьке,
чуть только небосвод окрасился нежным румянцем,
пустился он в путь-дорогу добывать волшебный меч.
Долго шёл, сначала широким полем
и вдоль глубокой реки
а потом в лес дремучий зашёл.
Всё, как советовала сестра,
Добран исполнил полностью,
и с рассветом третьего дня остановился у избушки.
Сидит возле избы старушка
и ставни оконные узором невиданным расписывает.
А краски у неё все яркие да тёплые.
Не то, что смотреть – душу греет,
а стоять рядом - жарко в груди становится.
Понял Добранушка, о какой такой странной избе говорила Заряна,
и обратился с приветствием к старушке:
«Мир твоему дому, бабушка!»
Не успел он до конца слова молвить,
а старушка уже и сама к нему идёт,
всё охает да приговаривает:
«Что встал, гостенёк дорогой, словно не живой?
Неужто ты не видишь, вёдра-то пустые,
ни капли водицы в доме нет.
Нечем мне тебя угостить-попотчевать,
без воды ничего не приготовить.
Колодец около ворот засох, и дождя давно не бывало.
Некому мне водички принесть.
А сама-то я старая, мне и лопаты не поднять,
не то, что колодец выкопать».
Отвечает ей Добран, как сестрёнка наказывала:
«Шёл издалека, нашёл дом не старика,
а старушки-вековушки.
Помоги мне, добрая женщина, в пути
да на мой вопрос ответ найти!
Помоги мне добыть Меч – Голову с Плеч».
Ничего не ответила старушка,
Как будто и не слышала слов добра-молодца,
а лопата, откуда не возьмись,
прямо так и свалилась к ногам Добрана.
Добран взял лопату и вышел за ворота.
Подошёл к высохшему колодцу,
посмотрел в него, задумался.
Обошёл за день всю округу,
места для колодца не нашёл.
Ярило стало клониться к земле,
вечерняя заря купалась в последних солнечных лучах.
Мошкара собралась в небольшую тучку
в девяти саженях от ясеня
и суетливо морщилась над травой.
Добран быстро смекнул,
где надо копать колодец.
Трудился без устали, лопата словно заговорённая –
сама вынимала земельку,
и отбрасывала почти к ясеню.
Немного времени прошло –
вырыл Добран колодец,
натаскал воды и в баню, и в самовар
и полные вёдра у печки оставил –
пей-готовь бабушка, водичка чистая.
А старушка рада-радёшенька,
всё в руках её ладится да спорится
и будто всё само готовится.
И самовар кипит, из бани дым клубом валит,
а в печи драники пухнут и пирогами с капустой пахнет.
Рано поутру старушка Добрана добудится не может.
А ему или снится или в явь так было,
будто бы он после жаркой баньки
пирожками с медовым кваском балуется.
А бабка его трясёт, приговаривает:
«Иди, пора уже!»
«Да куда идти-то, лучше я ещё пирожком угощусь».
«Не время спать –
тело – твоё оружие,
дух – его сила,
разум – умение».
Когда только холодной водой
из ковша старушка его окатила,
Добран пробудился.
И тут она слова ему не дала вымолвить:
«Собирайся в путь-дорогу.
Слово мудрое в подмогу.
Вот тебе один узелок с едой,
а другой узелок с золотцем небольшой.
На пути тебе встретится мужичок Егорий с бородой
да кобыла с косой,
мимо не проходи,
да золотце в земельку посади.
А когда пора придёт –
сорок золотцев взойдёт,
Егорий насыплет тебе в кули
маленько золотой земли.
Ты её снеси не к старику, не к старухе -
к молодой стряпухе –
вот из этой из земельки золотой
она замесит ком большой,
да испечёт пирог. Да не простой, -
без начинки то – пустой.
Ты его бери, беги,
на ходу благодари.
Не печалься, что дорогу правишь,
а за работу оплаты не оставишь.
Ей оставленной землицы хватит,
чтобы жить и не злобиться.
На бегу по степь-дорожке
не жалей от ссадин ножки,
но как только день исполнится
и пирог должон наполниться
до верха из тех камней,
что найдёшь между полей.
С пирогом полным камней
ты ступай к Кузьме скорей.
Он с артелью в жаркой печке
приготовит тебе нечто.
Ты узнаешь, как свершён,
то зачем к нему пришёл.
Он тебя проводит к Лесу,
там добавят интересу.
Всё ступай, и в добрый путь,
да слова-то не забудь!»
Добран схватил быстрей котомки
и бегом из дома вон.
И взаправду старушка со странностями.
Вчера в баньку проводила, пирогами угостила,
а сегодня вдруг с утра небылиц нагородила.
Почесал Добран затылок, да делать нечего –
самому видно придётся волшебный меч добывать.
И только пошёл поперёк поля,
глядь, а навстречу мужичок с бородой и кобыла с плугом.
А не о них ли говаривала старушка-вековушка?!
Достал Добран из котомки узелок с золотцем,
а там и не золото вовсе,
а зёрнышко пшеничное с половинку ноготка мизинчика.
Ай, да бабуля-вековуля, зёрнышко - точно золотце,
так на солнце и сверкает.
И бросил зёрнышко в землю.
Когда Егорий с кобылой сделали большой круг по полю
и возвратились к Добрану,
в руках у мужичка был полный куль глины,
а за ним колосилось целое поле пшеницы.
Он половину той глины отсыпал Добрану.
Пошёл Добран дальше, пришёл в деревню и стал спрашивать -
нет ли у них стряпухи, которая из глины пирог испечёт?
Есть - отвечают и к стряпухе его провожают.
Входит он к ней в горницу и диву даётся – девица то – гончар.
Испекла ему из глины добротный горшок,
а Добран вспомнил слова старушки-вековушки
о пустом пироге без начинки
и бросился с ним бежать,
чуть только поклонился в ответ.
Добежал до дороги, которая вела в гору,
а по краям дороги широкие поля камней.
Набрал он до верха камешков разной величины
и по дороге вверх пошёл, а потом и за гору зашёл.
Тут уж и весь мудрый сказ старушки-вековушки Добран понял,
и пошёл искать Кузьму - кузнеца.
Недолго искать пришлось.
За той горой стояла кузня,
и сизый дым из трубы валил.
Сам Кузьма вышел встречать Добрана,
словно бы знал, что гость идёт.
Добран поклонился кузнецу
и уже хотел просить его об одолжении.
Но кузнец взял горшок полный горючих камешков
из рук царевича и поспешил к горну.
Много чему дивился в дороге Добран,
Но слова сестрёнки помнил и молчал.
Хорош оказался меч, необычайно красивый,
в руке искромётный, да только очень тяжёлый.
Не нарадуется Добран мечу выкованному,
даже румянец на щеках заиграл нежным пламенем.
А кузнец говорит ему:
«Рано, Добран, радуешься.
Меч этот, чтобы службу тебе сослужил,
зарядить надобно силушкой десятикратною.
Без этого не одолеть Змея-Горыныча.
А кому с ворогом биться,
тому и силушку для меча добывать».
Добран призадумался,
как же он десятикратную силу будет мечу добывать,
коли он и так меч еле-еле в руке держит,
да виду не подаёт.
Пригорюнился молодец,
ничего ему сестрёнка об этом не сказывала
и старушка-вековушка не говаривала.
«Не горюй – говорит кузнец:
лучше отправляйся ты к мудрому Драгомиру,
он тебе чего-нибудь да присоветует.
В Чащобу Дремучую ступай с мечом кованым.
Там найдёшь Синь-Озеро.
Растут возле озера ивушки,
клонят к водице тонкие веточки.
Поклонись ты, Добранушка, ивушкам,
испроси разрешения доброго –
искупаться в воде того озера.
А как выйдешь омывшимся на берег,
тут и встретит тебя мудрый старец.
Распрощался Добран с кузнецом по-дружески,
обнялись они крепко и весело.
И побрёл Добран-молодец
с мечом кованым в Чащобу Дремучую.
Всё он сделал по слову мастера,
и, выйдя из воды Синь-Озера,
встретил старца с посохом в длинной холщевой рубахе,
подпоясанного шнурком кожаным.
Говорит Добрану мыдрый старец:
«Знаю, зачем пожаловал, Добран, к старому Драгомиру.
Ты получишь силушку десятикратную для меча кованого,
дабы одолеть Змея-Горыныча.
Послушался ты доброго совета сестрёнки твоей,
выполнил всё по загадкам старушки-вековушки.
Не погнушайся, Добранушка, и моих советов-наставлений
для обретения силушки истовой,
сердца ретивого.
Не укрылась от меня твоя нерешительность,
вижу я то, о чём волнуешься.
Ведь прибывать сила меча будет,
когда твоя силушка приумножится.
Наука для тебя будет,
добрый молодец, по силам твоим.
Подарю я тебе коня крылатого,
в нём уже одна сила для вас с мечом кроется.
Коли сможешь оседлать его прыткого,
да не сбросит он тебя, взлетев под Небо Синее,
овладеешь силой этою.
И поможет тебе конь в твоём намерении одолеть врага».
Чуть окончил свою речь старый Драгомир,
подскочил к Добрану конь крылатый серебряный.
Не отступил ни на шаг добрый молодец
и вскочил на коня стремительно.
Ухватил царевич поводья ременные
и ударил ногами в бока серебряные.
Взвился стрелою в небо крылатый конь,
сильный порыв ветра отбросил мудрого старца в сторону.
За белыми пуховыми облаками скрылся конь с седоком,
не было видно их полёта быстрого.
Не сбросил конь Добрана, удержался он в седле
и вернулся на землю с удвоенной смелостью.
Конь под ним на дыбы становится,
копытом землю бьёт, из ноздрей пар пышет,
но седока держит, не скидывает.
«Добро – говорит Драгомир, -
вот и пройдено первое испытание.
Не робей, Добранушка.
Если конь крылатый у тебя в услужении,
то бояться тебе нечего.
Считай, что полдела сделано.
Вот слушай, что надобно получить ещё.
На перевязи у коня есть с одной стороны котомка,
в которой сосуды небьющиеся –
один сосуд прозрачный для живой воды,
другой матовый – для мёртвой,
они тебе очень пригодятся.
А с другой стороны мешок с зерном и вода в жбане -
то корм и питьё для коня.
Сейчас поздно уже, а утром рано поезжайте во поле,
а потом в горы холодные, скалистые.
На зорьке утренней договорись с ветром буйным,
возьми его себе в союзники.
Упроси тучи чёрные повременить,
не проливать на землю вод небесных.
Они тоже помогут тебе одолеть Змея-Горыныча.
Пожалей землю-матушку, придёт время,
и она сослужит тебе службу верную.
Да покланяйся солнцу ясному,
попроси быть тебе другом-помощником.
А после достань воду живую и мёртвую.
Как подъедете к Туманной Горе,
сорви у подножия её цветок лазоревый.
С обеих сторон этой горы льются воды холодные.
Чтобы узнать, какая вода живая, а какая мёртвая –
подставь под струи этих вод цветок сорванный.
Он тебе покажет правильно, да наполни сосуды до верха.
Будь острожен,
ни одной капли на себя не пролей воды мёртвой,
а в сосуд набери.
Да смотри не перепутай, жизнь чай не пустая склянка - душа настоящая.
Как только появится на небе самая Яркая Звезда,
пусть твой конь крылатый из камней добудет искру летящую.
От неё зажги светоч пламенный.
С этим светочем спустишься в пещеру Змея-Горыныча.
В той пещере в заточении люди маются.
Помоги им оттуда выбраться и покажи путь-дорогу к дому родимому.
Как исполнишь всё то, что мною предсказано,
обретёт меч кованый силушку удесятерённую.
И ты Добран с этим Чудо-Мечом одолеешь злобного ворога,
срубишь головы Чудищу Поганому».
Ничего не ответил старцу мудрому Добран,
только в пояс низко покланялся.
Пригласил старец Добрана к костру
отведать пищи с ним незатейливой.
Заиграл на гуслях Драгомир
и песнь негромко запел
о матушке-земле,
о богатырях могучих –
героях и защитниках этой земли,
о красоте природы,
о силе любви и верности.
Понравилась Добрану песнь Драгомира.
Долго они говорили о сказах
народов Земли-матушки,
а после уснули возле костра,
прямо на земле,
устланной ветвями еловыми.
Чуть свет - засобирался Добран в дорогу:
коня покормил, напоил, да в озеро искупаться сводил.
Сам умылся, искупался, взбодрился да приосанился,
с Драгомиром распрощался
и в дорогу на коне крылатом пустился.
Как только вышли они в чисто полюшко,
налетел ветер вихрастый.
Не пускает их пройти лугом цветистым.
Поклонился ему Добран-молодец
и такую речь-слово вымолвил:
«Ветер Буйный, не шуми,
зря цветов с полей не рви.
Силушка твоя искрится,
может в деле пригодится.
Победить с тобою Змея,
мы, я думаю, сумеем».
Покрутился Ветер в травах,
в сочных травушках-муравах
и утих. Сказал в ответ,
чтобы жил народ без бед
он готов пока не злиться,
до поры угомониться.
Дальше по дороге Добран на коне летит,
слово мудреца его ведёт.
Подъезжают они к Реке,
а над Рекою Туч тьма тьмущая.
В небесах ударил гром,
будто дождь сейчас пойдёт.
Обратился к Тучам Добран:
Тучи чёрные постойте,
потерпите день иль два.
Как придёт дождю пора,
вы его прольёте сразу
на меня, как по приказу.
Не прошу я дерзкой славы,
нужно силы, чтоб на равных
Змея в битве победить,
ему головы срубить».
Отвечают Тучи,
что они уже могучи.
Но для правого дела готовы потерпеть.
Заручившись помощью Буйного Ветра и Чёрных Туч,
Добран припал к Земле-Матушке.
«Наша Матушка-Земля,
всех ты носишь, жизнь любя.
Помоги в моём стремленье
одолеть раз притяженье.
Скоро биться с злобным Змеем,
ты поможешь, мы сумеем
Змея быстро победить
и народ освободить».
Тихо молвила Земля: «Знаю я твою стезю,
не печалься – помогу».
Поклонился низко Добран Земле,
вспрыгнул на коня и помчался дальше.
Из-за туч вышло Солнце
и Добран к нему с поклоном:
«Солнце, знаю, светишь ты
всем от чистой доброты,
помоги и мне – Добрану
победить Змея Поганого.
Он напал на наш народ,
головами разум жжёт,
чисто сердце растлевает-
от него весь мир страдает.
Но без помощи твоей
Мне врага не одолеть.
План такой: ты его огнём слепить,
я мечом главы рубить.
Сделай дело - так свети,
чтоб Горынычу снести
семь его больших голов.
Ну, что скажешь? Ты готов?»
Солнце мило улыбнулось,
и в сиянье облаков
прозвучало, что готов!
Дальше движется Добран,
злато-полюшко пшеницей
чуть волнуясь колосится.
Конь подпрыгнул и заржал,
А Добран ногами сжал
его сильные бока,
конь не сбросил седока.
И они летели птицей
над волнистою пшеницей,
над лесами и полями,
над высокими горами.
И спустились возле гор,
подле тех змеиных нор,
где хозяином Горыныч
держит в страхе люд невинный.
И с горы течёт водица,
сквозь просвечивают лица,
с одного слезами льёт –
капли мёртвые несёт,
но с другого свет мерцает,
то живой струёй стекает
полноводный водопад.
Наш Добран водице рад.
Испытывает Добран источники
Сорванным лазоревым цветком
и набирает в сосуды живой и мёртвой воды.
Уложил Добран собранную воду в котомку,
а крылатый конь встаёт на дыбы
и бьёт копытами по каменьям.
Искры так и сыплются,
так и разлетаются во все стороны.
Вспомнил Добран напутствия мудрого Драгомира
и зажёг светоч от искры летящей.
Привязал коня к одиноко стоящему дереву
и вошёл в пещеру мрачную.
Долго искать заточённых в гору Змея-Горыныча пленников не пришлось.
За чугунными решётками
под сводами чёрной пещеры были худые,
измождённые и отрешённые от всего белого света люди.
Разрубил Добран мечом кованым засовы железные,
оковы страдальческие и выпустил народ на волю.
Светоча как раз хватило,
чтобы вывести пленников из заточения.
Вышли, а куда идти не знают.
Указал Добран дорогу к Дому Родному.
Люди же спасения своего не ведают,
не знают они - лучше им будет на воле или нет.
Но послушались совета храбреца,
и пошли медленно
дорогой каменистою в родные края.
Только одолевая путь, приближаясь к Родине,
избавились они от наваждения сонного.
А Добран не ждал благодарности,
вскочил он на крылатого коня
и только хотел его пришпорить,
как силу почувствовал в мече необычайную,
силу великую и сам обрёл мощь богатырскую.
Рассёк мечом воздух
и взыграл ветер вихревыми струями,
которые подняли коня с Добраном над горами Змеиными.
Понёс конь на крыльях серебряных
Добрана с мечом его кованым.
Поднял руку молодец к челу высокому
над бровями пшеничными,
и увидал он стены славного города царского.
Приунял коня быстрого
и спустились они на Землю-матушку
возле самых главных ворот,
где лежал-почивал злой Горыныч на поле не паханном.
Увидал Добрана Змей-Чудище с семью головами,
открыв глаза свои страшные.
Заговорил он с молодцем голосом человеческим:
«Ты почто, Добран, вышел на поле не паханное?
Али биться хочешь со мною? Али в плен пришёл сдаться?»
Отвечал ему Добран с царским достоинством:
«Не жить тебе, сила злодейская,
как мне не быть позорно-пленённому!
Лучше смерть в бою, чем прозябать в плену.
Да нынче день вышел тебе погибать,
мне победу добывать.
Руби, Меч-Голова с плеч!»
И ринулся Добран на Змея-Горыныча
и отсёк сразу ему две головы.
Рассвирепел Змей-Горыныч –
изо всех оставшихся голов начал пламя метать, злом дышать.
Чуть от огня Добран увернулся.
Да подоспели тучи чёрные
и вылили весь запас воды на головы Змеиные.
Потушили огонь злобного ворога.
Тогда ударил хвостом Горыныч оземь
и вогнал Добрана с конём по самые уши в землю родимую.
Раскрыла земля-матушка свои объятия
и подняла седока с конём на поле не паханное.
Взлетел Добран с конём крылатым под самое небушко
и оттуда стрелой спустился на головы Горыныча.
Тот и понять ничего не успел,
как ещё скатились две его головы.
Ещё больше взбесился Змей-Горыныч,
голов то меньше, да огня жестокого стало больше.
Как только было вздул он пламень оставшимися головами,
налетел ветер буйный и направил свои сильные потоки против огня змеиного.
От своего же огня Горыныч чуть было не пал.
Бросился он в реку текучую
утолить боль обожженного тела водою холодною.
Подождал Добран, когда Змей прохладится водицей,
а когда тот на берег вышел,
взлетел на коне и срубил ещё одну голову.
Рухнул Змей-Горыныч на берег илистый
и заговорил опять голосом человеческим:
«Погоди, Добран, тебе и мне нужна передышка.
Приляг, отдохни. У тебя голова и у коня твоего голова,
и у меня две головы. Сейчас у нас с тобой счёт поровну.
Отдохнём, а потом и сразимся в честном бою. Идёт?»
Отвечает ему Добран: «Негоже мне с тобой сговоры сговаривать.
Ты пришёл на нашу землю, мы тебя не звали.
О тебе и знать не знали.
А ты пришёл хищную силу свою на добром народе мерять,
людей в полон брать, ядовитой своей хмарью их окуривать.
А теперь – отдохнём да отдохнём.
Нет уж, биться, так биться».
Солнце ослепило поднявшегося Змея,
и Добран на всём скаку срубил ему ещё голову.
На городской стене давно уже народ собрался,
смотрят на битву Добрана с Горынычем.
Тут и названные родители его матушка с батюшкой
и сестрица Зарянушка с пташкой на плечике
около ворот волнуются.
Ждут исхода битвы яростной.
Добран увидел их, подъехал, в пояс поклонился.
Коня пришпорил и Меч – Голову с плеч поднял.
Змей-Горыныч ему навстречу выдвинулся
и пламень из последней головы выпустил.
А Добран на крылатом коне сквозь жар пламенный пролетел,
и мечом кованым голову змеиную со всего размаху отсёк.
И сам обожжённый упал с коня замертво.
Тут бросились к нему царь с царицею.
А пташка махонькая
что-то сестре младшенькой Заряне на ухо прощебетала.
Та же, недолго думая, подпрыгнула к коню,
котомку с живой и мёртвой водой сорвала и к Добрану кинулась.
А отец с матушкой уж названого сыночка оплакивают,
горькими слезами тело его молодое поливают.
Отстранила Заряна горюющих отца с матерью в сторону,
собрала несколько травинок в небольшой веничек,
обмакнула его в мёртвую водицу
и сбрызнула ею раненое тело, всё время приговаривая:
«Стану я благословясь, подойду к Синей Реке.
На Синей Реке, на Крутой Горе лежит бел-горюч камень Алатырь.
Как скатилась с тела белого студёная водица,
так отпряньте, отпрыгните от моего милого Добрана
огневицы, горячки и лихорадки,
С буйной головушки с ясных очей,
с пшеничных бровушек, с белого тельца,
с ретивого сердца».
А затем и живой водой его окропила.
Недолго времени прошло,
очнулся наш Добран-молодец.
Рядом всхрапнул серебристый конь и стукнул копытом оземь.
Соединились рвы широченные и глубоченные,
стала земля одной землёй.
Сёстры обнялись, не пряча слёз счастья от воссоединения семьи.
Родители сменили плач на бурную радость.
Народ хороводами да задорными плясками
и песнями весёлыми зашумел.
Тосковали они, не ведая труда праведного,
Забываться стали песни разудалые,
Пляски горячие, залихватские,
Жизнелюбием и силой доброю наполненные.
Стали обнимать и целовать Добрана - героя,
на руках победителя качать, славу ему трубить.
А он не славу себе в бою с Горынычем искал,
А волюшки для земли и народа любимого – страдальца.
И отстранился от кипучего народного восхваления,
молвил речь смущённо он,
что без добрых людей,
Сил Природы
да волшебного Меча
не одолеть бы ему силы вражеской.
Берёт за руку Заряну и к отцу и матери её ведёт.
Говорит, что милая девица - «красота ненаглядная!»
названная сестрица - люба ему.
И Заряна глаза в землю опустила,
щёчки у неё разрумянились,
не вырывает руки своей из рук братца названного.
И гребень свой Добрану в руки доверчиво отдаёт.
Обрадовались царь с царицею –
есть теперь - кому постоять за землю родимую.
И за Добрана дочь свою меньшую
в жёны радостно отдали.
С тех пор никто не посягает
на царство-государство обширное.
И живут люди на Руси мирно и счастливо.
Тут и сказке конец!
А в царстве-государстве праздник –
который день пир свадебный идёт,
народ и ест и медовуху пьёт,
да Добрана прославляет,
Мечу гимны воспевает…
И я там была,
свадебного квасу пила,
веселья шумного хватило,
чтоб сказку эту сочинила.
2018
