Графоманиак
Тебя ль, невинную, спокойно
Я приношу в нескромный дар
*****
а вы знаете что случится
если ударить в лицо молотком?
ладно,
про это немного потом,
а пока:
Я несу Баратынского крест.
Баратынский во мне воскрес.
Я такому не рад,
Я бараном смотрю на гротеск,
А округ лишь бараний оркестр,
может рано?
И теперь я хожу головою матяжен в душе Баратынским икая
И теперь Баратынский в душе этой как между скобочек запятая,
Он ненужен, он лишен и чужд, он движенья лишен в этой клети,
Грозный рев его мается гулом пустым в необставленном кабинете души.
окромя него там ни души.
монотонной работой перо заглушив
можно лиры сдушить уголек,
только там, как его не туши
под конец Баратынский хватается за молоток.
и по ребрам стучит изнутри выбивая из тела поэзии сок
вынуждая писать под поэзии ритм
только руки мои занимаясь другим
вечно путая ниточки строк
скомкав свяжут истории небыль
в дырявый и грязный носок:
"А вы знаете, что Баратынский на ты с бородинских хлебом?
И однако же он человечно питается чистым небом!
А вы знаете что Баратынского гнут в батраки на работе?
Баратынски дают баратынского боссы на утреннем слете?
Баратынский берет меня в руки, понуро бредет меня в бар,
Баратынский пытается мне рассказать что он ценность, но не товар.
Но когда под напором руки отворится двери алкогольная настеж
Баратынский забыв про меня предается брожениям пропитой страсти.
Он братается с гнедичью, дельвижью, шернвалью всякой.
Ему пьяному общество крайне приятно и с вшивою сявкой.
Леопардом по залу. Исследуя терпкий угар
Он обводит глазами у стойки теснящихся Энгельгард
"Здравствуй, Львовна.
Я покажу тебе клабище тысячи старых лун"
очарована
Настя и зная что Женя болтун-потаскун
Среди бара роняет красавцу платок,
Чтобы только развеять тоску.
Баратынский, не глядя, в атласные ткани тоски целит тонкого перышка ось
и нажатием легким платок протыкает насквозь.
и хватает Настасеньку под локоток
и в берлогу, глядите, ее поволок.
Баратынский злодей-то, не шутит,
Руку-сердце он Насте поэзией крутит,
Зубы острые в самую душу вонзает.
Хладнокровный интима знаток,
_ до конца он ее выпивает
и,
если вы все еще помните,
тут
Баратынский хватается за молоток,"
а вы знаете,
что случится,
если им стукнуть в лицо?
вы, товарищ, смотрю молодцом.
бодро строчите словно заправский поэт,
в вас писательский пыл и поэтский хребет.
так пишите же смело, пусть знает судья,
то стучал Баратынский, а вовсе не я
это он гад в судьбу мою гнидой пролез.
Вот вам, зрители, пьесса.
Вот те, следатель, крест.
