НИКТО

Гомер был слеп, Бетховен глух,

синематограф нем.

А как зовётся мой недуг?

Никтоизватьникем.

 

С утра приходит мой Никто,

и он со мной весь день.

На нём ни шляпы, ни пальто,

и он ни свет, ни тень.

 

Никто мне в зеркало глядит,

Никто ночей не спит.

"Скажите, доктор, где болит?

И чем грозит, и что сулит

хронический никтит?"

 

И доктор чешет в бороде

томографом своим

и говорит: "В Караганде

ни в мёртвой, ни в живой воде,

ни при сияющей звезде

никтит неизлечим.

 

Такой ты, батенька, больной,

такой ты, божежмой!

Иди ты, батенька, домой,

и тщетно руки мой".

 

Уйду и под Карагандой,

под солнцем и луной

полью себя живой водой

и мёртвою водой,

 

и там, под солнцем и луной,

как нижнее бельё,

на мне останется со мной

никтожество моё.

 

У зайцев капитан - Мазай,

у прочих тварей - Ной,

а ты себя творить дерзай

под солнцем и луной,

 

и как Венера из воды,

Иона из кита,

ты выйдешь из Караганды -

никтожнее никта.

 

Когда к тебе приходит волк,

стреляющий с двух рук,

глазами - зырк, зубами - щёлк,

никто тебе не друг.

 

"Ты сер, а я, приятель, сед.

И мне никто не враг.

Ты видишь цель, я вижу свет,

а звать его - никак".

 

Гомер был слеп, Бетховен глух,

Адам был бос и наг.

Я свет, стреляющий с двух рук.

А звать меня никак.

 

"Как будто упекли в тюрьму,

но что тюрьма мне та -

никто никтою никому

в никту из-под никта!"