Каша 2ч
2. Смерть бессмертных
Пока я стоял на автобусной остановке, ожидая наиболее удобного для себя маршрута, кто-то умер. Это была не невидимая под толщей плит бетона и шлакоблока физическая смерть. Уже никто не обращает внимания, если фары и сигнал скорой помощи, пробивающейся в пробке, вдруг затихли... и она просто встала в ряд, уже никуда не торопясь. Никто не видит физическую смерть, точнее не замечает ее в городе. Всех тихо: из квартиры кладут в машину, и она вместе с такими же, как и другие заказные автобусы, молча проезжает за город.
Так устроен город. Его дыхание и сумасшедший темп жизни прячет от нас присутствие смерти. Она всегда где-то рядом: за стенкой квартиры, за тонированным окном, за громкой музыкой в наушниках. Где-то между синим туманом выхлопов и старыми подворотнями.
Город тщательно скрывает ее от глаз, делая нас мнимыми бессмертными.
Стоя на той остановке, я увидел другую смерть – ту, что как болезнь, развивающаяся под потной кожей каждого, выжидает, накапливается, пропускает свои корни в вены, стремится заполучить слабое сердце, а после уже по сосудам доходит до самого мозга. И когда ее липкие пальцы касаются разума, наступает моментальная гибель – это душевная смерть. Измотанный, выжатый, ссохшийся, как сухофрукт, вымученный офисный работник, который, как и все стоящие рядом, находился в своих собственных мыслях, вдруг умер. Его глаза затуманились, как у выброшенной на берег рыбы, пальцы расслабились, он выдохнул и непроизвольно ссутулился, мышцы лица расплылись.
Мне приходилось и ранее видеть подобное. Да и я сам как-то умер. Точно так же, стоя и думая, вырисовывая картину нелепого будущего, я не заметил как прошел год собственной жизни, не увидел конца своему маленькому кругу «остановка-работа». А для чего? Просто, потому что надо. Стоял так и думал, зачем. А потом, не найдя ответа, точно так же, вдруг, умер. Как и сотни сотен других. А потом уже мертвый сел в автобус и поехал на работу.
Каждый из нас многоразовый материал одноразового применения. Мы, офисные философы и пешеходные критики, умираем, а после, подобно фениксу, воскресаем вновь, вот только в отличие от мифической птицы МЫ воскресаем не чтобы сиять, а чтобы считать, писать, носить, таскать, выполнять свои обязанности, для функционирования чего-то большего. Мы – маленькие угольки, заводящие мотор огромного неосознаваемого механизма, и, пока наша функция не исполнена, нас реанимируют, реанимируют, стимулируя небольшими поощрениями, поддавая дрессуре, и лишь в моменты уединения мы запускаем пустые мысли, приводящие к смерти.
Со многими так...
Вот и умер - строительный мусор!
Собрали его и бросили в бак.
Он не выдержал жизни груза...
Да и ладно. Со многими так!
