Пушкину
А, что, мой добрый друг, поэт,
Неужто в целом свете нет
Расцвета новым начинаньям?
А сыщется ли средь людей
Такой герой... такой злодей...
Что станет темой для сказанья?
Когда б твоих богатырей
Не море синее рождало,
Ужели берег с ветром шалым
Не смел бы спариться в игре?
Скажи мне Пушкин, брат строки,
Великий зодчий сказок дивных:
С кем ты смотрел ночей картины,
С кем днём спасался от тоски?
Не с той ли мыслию, что мир
Теряет много и находит...
Служа капризам, власти, моде...
По сути, остаётся сир.
И лишь фантазии ручьи,
Кораблику мечты подмога.
И верно, всякая дорога
В рассвет выводит из ночИ.
Не пошутить ли слегонца?
А не послать ли нам гонца
В край Лукомория за чудом?
Ведь, где-то, всё ещё, Кощей,
Над златом чахнет... казначей...
И не иссох, поди, покуда.
И плачет девица-краса,
В темнице горьких ожиданий.
Не подарить ли ей свиданий,
Не дать ли царского венца?
И пусть пирует целый мир
Твоих исписанных блокнотов:
И пусть продолжит сказку кто-то....
На то и жизнь, на то и пир.
А золотого петушка
Вовек не обхитрить Дадону.
Лишь пустомельному долдону
довольно глупого смешка
Над вымыслом, не тронув сути,
Которая всегда права.
Ах, Пушкин, всяк сюжет приблуден...
Мудра не всяка голова.
25.09.2018
