Джойс
Столько времени погублено,
мимоходом вбито в грязь –
в задымлённых пабах Дублина
не бывал я отродясь.
Ничего. Перекантуемся
за вином и домино,
ностальгируя по улицам
чёрно-белого кино,
там не слышали о вечности,
там Улисс не проплывал,
там даёт угля Заречная
ежедневно и в аврал.
Но летят по небу волосы,
ветер космоса гудит
и поёт высоким голосом
близорукий инвалид
о сияющем зиянии –
повседневном навсегда
и хрущовки лижет здание
ойкуменская вода.
Всё течёт, всё изменяется,
всё твердеет, словно лёд,
ни за что не извиняется,
нежным голосом поёт.
*
И настоян на олифе
майский сумрак голубой,
и мертвец идёт по Лиффи
за полынною звездой.
