Ночной бунтарь в 22:15

Сидит луна на ковре лесной чащи. Сидит и видит, как не спит восемнадцатилетнее дитя. Оно пишет, укрыв свет от фонарика в кровати. Пишет стих о том, о чем читал. Не имея четкой мысли, не задумываясь о слоге, оно пишет, радуясь себе. Этакий поэт в семейных шортах, этакий ночной бунтарь в 10:15.

За стеной храпит сестренка(ей всего двадцать пять, куда ей до брата-бунтаря…). Бунтарь, испачкав чернилами простынь и начеркав енотов на поля тетради, через пару минут ложится спать.

Отцу семейства снится новый джип. Мать во сне закармливает кошку. Сестра не вспомнит, как всегда, о сне. А бунтарю снится охота.

Тупые когти сжали жертву и запах страха бьет ему в ноздрю. Он слышит рык и упоен; все просто. Он в раю, в своем бунтарском раю.

В сети страницами огрызки. То чужие мысли в голове, своих не отыскать. Таков он был, пока не уехал с родного гнезда в универ. Вот там, в стенах одной из «клеток для хомячков», он понял многое из премудростей жизни: не бывает много пар носков, например. Или что можно подметать метлой ковер. Колбасу и хлеб лучше есть раздельно. И ночь на самом деле – время до рассвета. Теперь он сам одет и сыт. Тетрадку выбросил после того, как показал соседу, ржавшему как конь над этим до обеда.

И больше не пишет. Больше не бдит в 10:15. В 10:15 он начал теперь просыпаться. Чтоб пока тишь вокруг, заложить уши вкладышами и смотреть очередную серию санта-барбары. Или снова залипнуть в игре.

Бунтарь больше не мыслит чужими словами, не пишет. И сидящая на лесе луна силится разглядеть его, паренька, который хотел мечтать. Но обзор закрывают холодные высотки. Город не спит. Но этого мало.