Подвиг майора Старчака
Шел самый первый год войны -
Кровавый и ужасный.
Когда по берегу Угры
Прошли фашистов части.
Когда горели в деревнях
Амбары с стариками,
А наша армия в тисках
Поспешно отступала.
Случилось то, что не понять
Живущим ныне внукам -
Как можно бой такой принять,
На зависть всем наукам.
Так немцы двигались к Москве,
Кружили листопады.
И им казалось, на Угре
Не будет уж преграды.
Казалось, что там им идти –
Для русских песня спета.
Ведь до Москвы всего пути
Две сотни километров.[1]
А части наши на беду
Под Вязьмою увязли.
И немцы к Юхнову идут
Спокойно, без боязни.
В тот день на Берегах Угры
Работа закипала.
Окопы, дзоты, блиндажи
Десантники копали.
Был командиром их Старчак –
Простой крестьянский парень.[2]
А с ним – четыреста солдат,
Такие вот детали.[3]
В придачу пулеметов – шесть,
Гранаты и взрывчатка.
Орудий нет. Лишь только честь
Советского солдата.[4]
А против них идут войска –
Солидно наступают.
Их двадцать тысяч. Но пока
О Старчаке не знают.
Короткий митинг для солдат,
Где комиссар Щербина,
Сказал, что надо ЗДЕСЬ стоять,
Ведь за спиной – Россия.[5]
Когда же первый их отряд
К окраинам прорвался.
С утра заложенный заряд
Там, как сигнал, взорвался.
Тревожно смотрят вдаль бойцы,
Где Юхнов огибают
Немецкой армии сыны,
На берег наступают.
У Колыхманово мосток,
К нему прорвались танки.
Спешили очень на восток,
Не веря спозаранку,
Что кто-то может помешать
Беспечному движенью,
Старчак дает приказ – ВЗРЫВАТЬ.
Начало представленья.
А вслед за этим словно град,
Вдруг с берега другого,
На немцев будто рухнул ад,
Из пуль, всегда готовых.
Опешив, немцы отошли.
Вернулись снова в город.
Щербина крикнул – МОЛОДЦЫ!
Совсем простое слово.
Ах, если б знали бы тогда,
Что даже нет орудий.[6]
Но разделяет их Угра,
И бьются наши люди.
Для дерзкой вылазки тайком
Направил группу смело.
А те – угнали самолет,
Такое, братцы, дело![7]
Но все же силы не равны,
Крушат наш строй орудья.
И сам фон Клюге сквозь дымы
Приехал в город Юхнов.[8]
Старчак решается тогда
На дерзость высшей меры.
Глушитель сорван без труда,
С грузовиков. Поверив,
Что танки к русским подошли
(Спугнули фрицев звуки).[9]
Поглубже немцы отошли,
А наши, по науке,
Сорвались на другой предел,
Туда где Изверь – речка.
Отряд же сильно поредел,
Он таял, словно свечка.
Но третий день идут бои,
Понять фашист не может,
Что за клочок родной земли
Все силы здесь положит
Любой из славных тех ребят,
И бьются насмерть парни.
Лихого Старчака отряд,
Чтоб отстоять «Варшавку».
И снова по утру налёт,
Снаряды рвутся кучно.
Молчит на левом пулемет.
На правом, знать, везучий.
Там косит немцев, как траву,
А лазарет уж полон…
Пять суток… Явь иль наяву?
Вдруг глядь, боец здоровый.
И полушубок свеж совсем…
ПОДМОГА! Ну, дождались!
Приказ объявлен сразу всем…
Лишь тридцать их осталось…[10]
Сменить их танки подошли,
Они же в тыл отходят.[11]
ПреКрасной армии сыны…
Герои – здесь подходит.
Сумели все же отстоять,
И немцев задержали.
Лишь километров двадцать пять
Противнику отдали.[12]
Вот так четыреста бойцов
Решили ход сраженья.
Стояли так, что будь здоров,
Сорвали окруженье.
И на Москву фашистов бег.
Их имена навеки
Пусть будут в памяти у тех,
Кто станет человеком! [13]
[1]Член военного совета Московского военного округа К.Ф. Темчин в мемуарах писал, что 5 октября 1941 г. «Варшавка пуста, войск на ней нет. Малоярославецкий укрепленный район (УР) еще не достроен, живой силы, вооружения, и техники там нет. В Московском военном округе (МВО) нет резервов! Для достижения Москвы немцам требовалось 2-3 суточных перехода с учетом боя с курсантами, немцы через три-четыре дня могли войти в Москву. Это грозило катастрофой. Когда об этом доложили маршалу Б. Шапошникову, он был поражен «это невероятно» - вырвалось у него. Пожалуй, за все время Московской битвы такого тяжелого положения не складывалось ни на одном участке обороны. У противника были все основания дойти до Москвы по Варшавскому шоссе от Юхнова до Москвы, не встречая сопротивления наших войск.
Чрезвычайно интересны воспоминания Г.К. Жукова, который волею судеб оказался 8 октября 1941 г. на Варшавском шоссе и обнаружил дорогу абсолютно пустой, наших войск на ней не было от Москвы до Медыни
По мнению генерала Вальтера де Болье, к 5 октября «были созданы прекрасные перспективы для наступления на Москву».
[2]Родился в 1905 году в селе Александровка ныне Кременчугского района Полтавской области Украины в крестьянской семье. Украинец
[3]Осознав всю серьезность положения, 4 октября майор Старчак самостоятельно принимает смелое и единственно правильное стратегическое решение перекрыть Варшавское шоссе, организовав оборону с отрядом из 430 десантников на восточном берегу р. Угры. У него в запасе были только сутки, которые он использовал для подготовки оборонительных сооружений-окопов полного профиля. Опорный пункт имел размер 600 метров по фронту и 400 метров в глубину. Они не имели ни орудий, ни достаточного количества стрелкового оружия, ни продовольственного снабжения.
[4]Из доклада «О боевых действиях отдельного парашютно-десантного батальона, действующего в парашютной группе майора Старчака.»:
Личный состав батальона был вооружен винтовками, а командный состав личным оружием… Довооружение личного состава было произведено с 4 по 5.10.41 на мосту через реку Угра за счет отходящих частей. К началу боя батальон был вооружен на 70 %. В батальоне находилось 6 ручных и один станковый пулеметов.
[5]Из воспоминаний И. Г. Старчака: «Партийное собрание решило: с занятого рубежа не отступать ни на шаг, стоять насмерть.
После этого был митинг. Совсем короткий. Я показал товарищам сорванную по моему приказу табличку с придорожного столба. На табличке была цифра двести пять.
— Именно столько километров до Москвы. Фашисты рассчитывают добраться туда на танках и автомашинах за несколько часов. Но мы нарушим вражеские планы!
Всматриваюсь в лица своих товарищей. Плечом к плечу стоят москвичи, ивановцы, горьковчане. Сосредоточенно молчалив сержант Борис Петров, насупил черные брови Руф Демин, комсомолец из Кольчугино, отметивший недавно свое совершеннолетие. Рядом с Деминым совсем мальчишкой кажется худенький Саша Буров, его земляк, учившийся до войны в металлургическом техникуме. Укладчик парашютов старшина Ваня Бедрин снял с русой головы летный шлем и стоит в глубоком раздумье...
Когда я сказал, что мы будем обороняться на Угре до последнего, они заверили: «Не уйдем!»
Самый короткий митинг из всех, в которых мне довелось участвовать, навсегда остался в моей памяти».
[6]Тот факт, что передовой отряд гитлеровцев не был встречен на Угре артиллерийским огнем, немцы могли расценить как обычную военную хитрость, желание удержать в секрете расположение орудийных позиций. И.Г. Старчак в книге воспоминаний «С неба в бой» пишет: «Если бы немцы знали, что у нас вообще ничего нет они сочли бы нас безумцами и смяли с ходу».
[7]Из воспоминаний И. Г. Старчака: «За ночь подразделения старшего лейтенанта Балашова и техник-лейтенанта Кравцова, пройдя более десяти километров, достигли аэродрома, захваченного немцами. На рассвете парашютисты напали на него. Два бомбардировщика были сожжены, а один, ТБ-3, десантники угнали. Его повел старший лейтенант Петр Балашов, который до этого ни разу не пилотировал четырехмоторные самолеты».
[8] Из воспоминаний И. Г. Старчака: «Нас удивило, что в Юхнове так много зенитных орудий. Небольшой городок прикрывался очень плотно. Позже я узнал, что это было не случайно. 10 октября из Спас-Деменска в Юхнов перебрался штаб генерала фон Клюге».
[9] Из воспоминаний И. Г. Старчака: «Перед отходом на Изверь я решился на вылазку. Сейчас не помню, кто именно предложил снять с автомобилей глушители. Без них гул машин напоминал шум идущих танков. Хитрость удалась. Когда мы, ринувшись в атаку, включили моторы, их рев всполошил немцев. Некоторые из них дрогнули и побежали. Мы этим воспользовались и ворвались на их позиции. Случилось так, что вражеских солдат пришлось выбивать из окопов, вырытых накануне нами же. Гитлеровцы подались к лесу. Мы не стали их преследовать, а по обочине шоссе в походном порядке пошли в противоположную сторону, к новому рубежу, подготовленному на реке Извери».
[10] Из 430 бойцов Старчака живыми вышли 29 человек. За большие потери на берегу Угры И.Г. Старчак был приговорён к расстрелу. По настоянию Г.К. Жукова было проведено тщательное расследование, в результате приговор был отменён, а И.Г. Старчак награждён орденом Ленина. Впоследствии Г.К. Жуков, в память о боях 1941 г. подарил И.Г. Старчаку свой серебряный портсигар.
[11] 9 октября на рубеже р. Изверь десантников сменила танковая бригада полковника И.И. Троицкого.
[12] Таким образом, за 5 дней фашисты смогли продвинуться по «Варшавке» всего лишь на 20 километров, несмотря на многократное превосходство в живой силе и технике. Майор Старчак, имея сравнительно невысокое воинское звание, сумел принять стратегически важное решение - остановить превосходящие силы противника на дальних подступах к Москве и удерживать его до подхода наших войск. Он сумел выиграть время, которое в той обстановке было крайне необходимо для того, чтобы подтянуть свежие резервы в район Варшавского шоссе.
Эта задержка противника позволила подольским курсантам занять Малоярославецкий УР, известный теперь как «Ильинские рубежи». Если бы не И.Г. Старчак со своим отрядом, то курсанты просто не успевали занять рубеж на р. Выпрейке. Отряд десантников задержал фашистов в самое тяжелое время Московской битвы, когда наши фронты были прорваны и целые воинские части отступали на восток. Генерал З.И. Кондратьев в своих мемуарах вспоминает: «...оказывается, еще есть воины, которые решили стоять насмерть на Угорских рубежах».
[13] Трудно переоценить подвиг майора Старчака. По воспоминаниям начальника штаба 4-й танковой группы генерала Вальтера де Балье, потерянная немцами неделя при «марше» от Юхнова до Малоярославца оказалась роковой - именно «в эту неделю и была проиграна Московская битва», т.е. в то время, когда майор Старчак вместе с десантниками вел упорные оборонительные бои на р. Угре и немного севернее. А фельдмаршал Фон Бок при последнем броске на Москву в конце ноября 1941 года сказал, что последний брошенный батальон может решить исход сражения. Если бы не подвиг майора Старчака, подольских курсантов и других мужественных защитников, то последним батальоном брошенным в бой мог оказаться немецким. Г.К. Жуков сказал: «Что отряд под командованием Старчака задержал немцев на сутки, которым нет цены».
В память о героической обороне Москвы на р. Угре отрядом десантников под командованием майора Старчака в г. Юхнове одна из улиц названа Десантной, а майору Старчаку было присвоено звание почетного гражданина г. Юхнова, а г. Юхнов награжден званием «Населенный пункт воинской доблести».
