Мэри II

Мэри слагает письма уставше-Восточному ветру, в небо взлететь мечтает на одном знакомом драконе. ей гладят под старыми ранами одомашнено дикие звери, а с некромантом, проверено, лучше вообще не спорить. по вечерам закаты приносят дурные вести, а облака настойчиво предлагают чего-то выпить. Мэри устало гадает, откуда у неба эль и зачем это все на ясной летней небесной выси. Мэри прячет себя на самом заметном месте, ворчит на работу, воспитывает кота. Мэри больше не пишет сказок, не поет разорванных песен ни про циничное "где", ни про глупое "навсегда". у Мэри опять бестиарий друзей и чужих знакомых: ветер, дракон, некромант... о каждом сказано выше. Мэри порой выходит из методичной комы, что бы чертова вечность стала хоть чуточку тише. Мэри больше не носит гольфы, старую юбку, не прячет зимние шрамы в плохо сидящей джинсе. Мэри себя сама называет полнейшим придурком, показывая факи обкуренной пьяной весне. Мэри не курит трубку, не плачет холодной ночью, слушает город мертвый под падающим мостом. пьет горький чай, чешет уши восхитительно-волчьи, откладывая свое горе немножечко на потом. Мэри простила многих, многих же отпустила, и каждое утро манит разрушенная кровать. на одной из центральных улиц она не проскочит мимо, если один бродяга выбрался поиграть. Мэри теперь танцует на парапетах крыши, бывшей еще недавно чем-то пока-живым. Мэри поет ужасно, часто сбиваясь с ритма, пишет пустые письма Ветру и иже с ним.

Мэри не носит гольфы, свитер, коричную юбку, колледж уже окончен, надо идти вперед. Мэри решает смело, даже спонтанно-глупо, бросить все это к черту и вылететь через борт.