Я как-то пришел в воскресенье...

* * *

 

Я как-то пришел в воскресенье

В знакомый до боли бордель,

И выбрал там девушку Ксению,

И с ней завалился в постель.

 

И только девчонку хорошую

Я стал под себя подбирать,

Как кто-то, ввалившись в прихожую,

Пронзительно начал орать.

 

И вдруг забарахталась девушка

И мне зашептала: “Не лезь!

Приперся мой старенький дедушка,

Пронюхал козел, что я здесь”.

 

Скатившись с нее огорошенно,

Сказал я: “Но это же бред,

Ведь ты не соплячка с горошину,

Тебе ведь четырнадцать лет”.

 

Я встал и пошел разбираться –

Как был, со стоячей елдой.

А собственно, что мне стесняться,

Ведь я человек молодой.

 

Гляжу, нарушитель покоя –

Парнишка лет ста двадцати:

Грозится, махая клюкою,

Весь этот притон разнести,

 

Поскольку, мол, тут его внучка.

Но я возмутился: “Не ной!

Как смеешь, навозная кучка,

Ты мне отравлять выходной?!”

 

“Учти, старикашка-какашка, –

Я сухо сказал старику, –

Кулак мой обрушится тяжко

Тебе на тупую башку.

 

Ну да, я купил твою внучку

И вправе ее отсношать,

А также задать тебе взбучку,

Коль будешь и впредь мне мешать.

 

У нас, молодых, неизбежно ведь

Сношения требует кровь,

А ты вдруг решил, как при Брежневе,

Запрету подвергнуть любовь.

 

За это ль на штурм коммунизма

Мы шли в девяностых годах?

Как дам сейчас, старая клизма,

Хоть ты и в преклонных годах”.

 

И стал старикашку толкать я,

И выкинул с возгласом “брысь”,

И сгреб его внучку в объятья,

И смехом мы с ней залились.

 

И славно в тот вечер курилась

Любимая мной анаша,

И внучка над дедом глумилась,

Презреньем и гневом дыша.