Эхо

Был у бабушки гребень в седых волосах,

тёмно-синие серьги в оттянутых мочках.

Не читала, с трудом разбиралась в часах:

– Сколько времени, дочка?

 

А в деревне часы не бывали нужны –

как стемнеет, ложились, вставали до зорьки.

А читать... Много ль писем-то было с войны?

Похоронка и только.

 

Руки бледные тяжко ложились на стол.

Рот беззубо дожёвывал вечное горе.

– А умела б читать – прочитала бы, мол,

буду вскоре.

 

И смеётся беспомощно. Боже ты мой,

сохрани и спаси от подобного смеха...

Поселилось во мне тихой птицей седой,

птицей-нежитью, тенью, навечной бедой

этой горечи эхо...