Глава 7.

 

Бесфамильный.

 

- Доброе утро, Мария Семёновна! Как спалось-почивалось?

- Доброе утро, Юра! Знаешь, такое ощущение, что всю ноченьку с дочей проговорила! Много что у неё произошло там, на фронте, но она не унывает. Я этому чрезвычайно рада!

- Я рад за вас с Таней, Мария Семёновна!

- И знаешь ещё что? Вот мы с ней говорили, а казалось, что рядом с нами был ещё кто-то. Вот только сейчас до меня доходит, что это был ты. Я, случаем, не сошла с ума, как ты считаешь?

- Нет, я так не считаю. Ведь никогда не знаешь, кто перед нами стоит и что нужно делать. А то, что меня почувствовали, – это можно объяснить просто: я для Вас человек новый, непонятный. А Вы сами обладаете одним очень редким даром: Вы видите сущность, которая в человеке сидит.

- Это разве редкость? Я думала, что это всем доступно…

- Доступно всем, да только не каждый может этим даром управлять. Мария Семёновна, скажу Вам откровенно: мне необходимо вывезти Вас к нам в часть. Это весьма срочно. Через пару часов приедет машина за Вами, и надо будет переехать в штаб нашей части. Там поживёте пару-тройку деньков, а потом мы привезём Вас обратно. Как Вы на это смотрите?

- Очень интересно! И как это ты всё за меня успел решить? Всю ночь думал? Не поеду!

- Почему?

- А кто ж за моей хатой смотреть будет?

- Ну, может, Харитон присмотрит?

- Ага! Харитон! И вернусь я к голым стенам!

- Почему? Человек он, по-моему, серьёзный, работящий.

- Ага! Работящий! Я его с детства знаю, работящего! Без ста граммов он ни о чём не может думать! Работящий он! Стоит только на хозяйстве остаться, как начнёт всё на выпивку менять, работать, так сказать.

- И часто он так меняет?

- Да ты к нему в гости сходи! Стол, стул, голые стены. Он даже спит на полу. А ты – работящий…

Столько обиды и злости на Харитона я не ожидал услышать от неё. И тут мне закралась одна интересная мысль.

- Мария Семёновна, Вы его до сих пор любите?

Ох, как взвилась! Бежать от неё срочно надо, а то убить ненароком может! Ни разу в такую переделку не попадал! Фу, притомилась, вроде бы. Полчаса… Вот это любовь у неё! Бьёт ключом, да всё по голове норовит!

- Ну, тогда у меня есть предложение другое. Если Вы позволите, я хотел бы у Вас тут пожить и одновременно присмотреть за квартирой. Как Вы на это смотрите?

- Отрицательно, Юра.

- Мария Семёновна, я с Вами сейчас говорю, как человек, которому известно гораздо больше, чем я могу сказать. Я стараюсь Вас защитить от тех военных, которые после перестрелки остались живы и гуляют по свободе. Я имею полное право немедленно Вас арестовать и доставить в штаб нашей части со связанными руками. Но не хочу я этого делать! Давайте уже жить дружно! Я обещаю Вам целость и сохранность вашего имущества.

- Фу! Вот с этого и надо было начинать! А то: любите, не любите… Отлюбила его на всю оставшуюся жизнь! С тех самых пор он и начал пить без просыха. И жаль его, конечно, но отгорело таким пламенем, что нет пути назад, и не будет. Ключи на буфете лежат, разберёшься. А его в квартиру не пускай! Чтобы духу его тут не было! Понял?

- Что ж тут не понять-то. Машина через десять минут подъедет. Собирайтесь.

На улицу мы вышли только после того, как Сиротин подъехал к подъезду. В автобусе уже сидел какой-то старший лейтенант. Раньше я его не видел.

- Юра, ты с нами?

- Нет, у меня ещё тут дела. Я сообщу потом что и как.

- Ну, хорошо! Бывай!

- До встречи!

Уехали, только пыль из-под колёс. А мне остаётся сейчас разыскать мальчишек, которые подобрали гильзы. Очень нужны они!

Два часа кружусь тут, и никого из детей вообще не видно. От жары они спрятались, что ли? Снова Харитон идёт.

- Дядь Харитон, подскажите мне, а куда мальчишки подевались все?

- Как это куда? А Вы разве в школе не учились?

- Ох ты ёж ты! Как же я совсем запамятовал-то! И через сколько они появиться могут?

- Судя по всему, через полтора часика, стало быть, и появятся. Да Вы не переживайте так, господин лейтенант! Здесь они будут! Никуда не денутся!

- Спасибо большое, дядь Харитон! А то я совсем забыл про всё с этой войной…

- Да не за что. Бывайте здоровы!

- До свидания!

Чтобы время не терять, пройдусь-ка я по площадке, может, ещё что найду. Я ведь ещё следы от пуль не осматривал. Следов всего четыре. Самый верхний пустой. То ли улетела назад, то ли дети вытащили. А вот остальные – с пулями. Трудно их будет вытащить, но время есть, поковыряюсь. Инструментик бы какой-нибудь раздобыть, типа молотка и зубила… А то финка обломиться может. Хотя, в одном месте выкрашивается кирпич, можно вытащить пулю. Готово! Теперь можно и поздравить себя с небольшой победой! Ух, ты! А одна пуля – трассер! Очень интересно! Значит, первая пуля пролетела мимо. Так, надо её вытащить. Странно, конечно, но кирпич и тут рассыпается… Что это за сорт глины в них, что рассыпается от удара пули? Надо выяснить. Тогда и третью можно достать. Готово! Все три достал. Сколько времени ушло на них? Сорок минут. Теперь ещё покопаемся, гильзы поищем.

А Травкин был левша или правша? Если правша, то никаких гильз тут нету, а если левша, то не там искал, потому что гильзы в другую сторону отлетают. Есть ещё одна, но снова не то. А это что за пятно? Пахнет машинным маслом. Мотоцикл тут стоял. Ещё одна большая гильза. А от портативного нет ни одной… ладно, подождать теперь можно, тем более, что первые ученики домой возвращаются.