Глава 6.

 

Петухов.

 

Какой сегодня день прекрасный! Тепло! Светло! И мухи не кусают! Но это всё лирика военной жизни, а нам зверя брать нужно! На чём мы вчера остановились? На личностях участников патруля. Что мы выяснили? А выяснили не очень много. Каковы сегодняшние задачи? Поговорить с Синичкиным и Вакиным. И ещё парочку на всякий случай допросить, чтобы этих двоих не заподозрили. Интересно, а кто сегодня дежурит на КПП? Впрочем, это сейчас выясним.

- Здравия желаю, господин старший лейтенант. Как поживаете?

Предъявляем документ. Во, заулыбался. Значит, рассказали уже ему. Популярность растёт!

- А, посыльный от прекрасной дамы! Здравия желаю, господин лейтенант! Надолго к нам или как?

- А как получится. Вот как насобираю у вас тут ответов разных на один вопрос, так и уеду.

- А какой вопрос-то?

- Ну, например, где вы были год назад?

Смеётся. Ну, смейся, смейся, пока можно. А припрёт – не так смеяться будешь.

- Так я в госпитале в это время бока отлёживал. Это нельзя считать алиби?

- В каком госпитале?

- Да в нашем, тутошнем. Он у нас один.

- А фамилия Ваша какая?

- Сизов Антон Аркадьевич. Проверьте.

- Проверим, обязательно проверим! В какой палате лежал?

- Да не в палате, в коридоре. В палатах тогда места готовили для раненых в перестрелке.

Опаньки! Прекращаем допрос при свидетелях. С него и начнём опрос. А пока информацию передаю Сергунову, пусть проверит.

- Комендант сегодня на месте?

- Так точно. Но поторопитесь, может уехать.

- Хорошо, я постараюсь его застать.

А теперь бегом надо! О! Успел! Как раз в дверях застал!

- Здравия желаю, господин майор! Разрешите обратиться?

- А, посыльный. Обращайтесь, господин лейтенант.

- Господин майор, мне необходимо Ваше разрешение на допрос дежурного офицера с КПП.

- Он что, много знает?

- Ну, много-немного, это потом судить будем, но что-то знает.

- Надолго Вы его забираете? Может, стоит его с наряда сменить?

- Пока не знаю его информацию, поэтому что-то конкретно сказать не могу.

- Куда же от Вас деваться? Ладно, пошли вместе.

Вот никак не думал, что он пойдёт на это!

- Сизов, вызови-ка мне сюда Пахарева, скажи, что срочно нужен.

- Слушаюсь, господин майор!

Вижу, что майора просто съедает интерес к этому делу. Молчит и нервничает.

- Господин лейтенант, неужели это дело столь серьёзное, что продолжили его через год?

- Серьёзность дела выяснит следствие, а на первый взгляд могу сказать, что серьёзное. А судить о нём я могу только однобоко, потому что всей информацией владеет только мой начальник.

- Ну, ладно, не кипятись. Вот и Пахарев прибыл. Так, Пахарев, я снимаю с дежурства Сизова, прими у него дела.

- Но, господин майор…

- Пахарев, я часто к тебе с просьбой обращаюсь?

- Никак нет!

- А сейчас я тебя прошу! Так надо!

- Слушаюсь, господин майор.

- Господин лейтенант, Сизов в полном вашем распоряжении. Могу быть ещё чем-то полезным?

- Благодарю Вас, господин майор, за содействие!

- Не стоит благодарностей. Пахарев, вызови мне сюда машину.

- Ну, что, господин старший лейтенант, пойдёмте, побеседуем куда-нибудь.

- Если Вы не возражаете, то пойдёмте, прогуляемся по части. Нам сейчас не дадут нигде нормально поговорить, а так мы сможем побеседовать.

Наверное, опасается прослушки. Я бы на его месте тоже опасался.

- Согласен. Протокол нашей беседы делать не буду, так всё запомню. И такое предложение: меня Юра зовут.

- Очень приятно! Я – Антон.

- Договорились! Итак, Антон, начни свой рассказ с того момента, когда тебя ранили.

- Говорили мне, что разведка очень много знает, но чтобы так вот, с ходу… Ладно, начинаю. Ранили меня в бою за небольшую деревеньку, так, хуторок даже. Ранение среднее было, но меня отправили в госпиталь. Я уже с неделю отвалялся там, выспался, зарастать начал. Скучно так стало. Хорошо, что сестричка попалась весёлая да молодая, а так бы совсем зачах от скуки. Так вот, лежал я в палате, а потом меня перевели в коридор. Я спросил: почему? А мне сказали: ты уже выздоравливаешь, не помрёшь, а тут новеньких привезли, им место в палате нужно. Деваться некуда, поэтому я перебрался. Только смотрю, а раненые все гражданские. Привезли сразу троих, а двоих в операционную отправили. А после этих привезли капитана контрразведки. Я сразу ничего и не сообразил, что они все вместе. Только странно очень себя этот капитан вёл. Он был в сознании полном, не спал. А когда его с носилок на кровать перекладывали, было такое ощущение, что он не был ранен. Я не стал его особо разглядывать, потому что у него был очень тяжёлый взгляд, запоминающий и наблюдательный. Ему даже хотели отдельную палату выделить, но он возмутился, что и так мест нет, а ему среди бойцов даже лучше будет.

Я слушал его, не перебивая, и тут же рассказ отправлял по мыслесвязи Хромову.

- Внешне всё выглядело благопристойно и спокойно. Но мне не давал покоя тот взгляд контрразведчика, когда его перекладывали на койку. Ну, никак он не шёл к его ранению в грудь.

- Через какое время привезли его после гражданских?

- Где-то примерно через час, может полтора. Но самое страшное произошло ночью. Я уже ведь успел отоспаться на госпитальной койке, поэтому иногда просыпался. Ну, и санитарка там была весёлая… Мы с ней часто после отбоя устраивали посиделки, разговоры… Так и эту ночь я проснулся около трёх часов. Санитарка в эту ночь не дежурила, я это знал, а проснулся в туалет сходить. Смотрю, а в палату, около которой я лежал, зашли два военных и главврач.

- Как главврач? Ты не ошибся, случаем? Ведь темно же было…

- Точно говорю! Главврач это был! Он всё клинья подбивал к хирургичке, одеколонами брызгался часто, а сам лысый, аж до блеска. А когда мимо меня проходили, тут-то на меня и пахнуло одеколоном. Так вот, они все зашли в эту палату. Мне интересно стало, я встал тихонько и босиком подошёл к двери. Заглянув туда, я увидел, как они стояли около койки гражданского, а главврач что-то говорил шёпотом одному из них. Потом он дал шприц тому, с кем говорил, и отошёл в сторону. Тот склонился над кроватью, постоял так с минуту, а потом они все пошли к выходу. Так они повторяли в каждой палате, где гражданские эти лежали. А на утро этих гражданских уже укрытых выносили на носилках.

- А куда там трупы умерших девали?

- У них там небольшой крематорий есть, все трупы там сжигали. Видимо, и этих там же сожгли.

- Кроме главврача, кого из этих людей ты ещё узнал?

- Главврач шприц передавал контрразведчику. А другие незнакомые были.

- Юра! Береги этого свидетеля, как зеницу ока! Сейчас к вам приедет Сиротин.

- Слушаюсь, господин полковник!

Я и сам ведь это понял! Так, теперь нужно его с территории комендатуры вытащить наружу.

- Антон, сейчас тебя будем вывозить отсюда.

- Зачем?

- Не удивляйся и доверься мне, если жить хочешь. Вот и наша машина приехала. Вон, в ворота заезжает, видишь?

- Вижу автобус.

- Это он и есть. Всё, пошли. Заходишь в автобус, садишься на сиденье и уезжаешь. А я тут тебя прикрою. Без вопросов!

Подошли к автобусу, дверь открылась.

- Здравия желаю, господин майор! Объект доставлен.

- Здравствуй, Юра! Садись тоже, ты возвращаешься.

- Нет, я остаюсь. Надо прикрытие для Антона сделать. И побеседовать с двумя молодыми людьми необходимо. Передавайте там привет всем!

- Ну, как знаешь! Счастливо оставаться!

Так, топаем теперь в казарму. Надо ещё две беседы провести, а лучше три-четыре.