Вот так...
Я в сеть выворачиваю стихов отребье,
Больно, плачу по-детски.
А кто-то с мобильника на небе
Шлёт утешающие эсэмэски:
Не плачь, дура, я всё прощаю.
Иди погуляй в Петергофе,
А для начала выпей чаю
Или чёрного, крепкого кофе.
Иду на кухню, открываю банку
(На прошлой неделе у попов
Обменяла последнюю рубаху
На консервированую любовь,
Думала с чаем, с улыбкой и песней
Выкушаю под особый случай)
Гляжу, а в банке одна лишь плесень...
Вот потрох сучий.
Обманули - матом ругаюсь дерзко -
И у любви есть порча.
"Диндон", - ещё одна эсэмэска:
Успокойся, доча.
В храмах моих и не такие умельцы,
Поп тоже человек и тоже грешен.
Вышли мне чашку твоего сердца,
Я заполню её чисто любви фрешем.
Распорола себя от брюха до шеи,
Сердце ищу, вдруг, звонок из рая:
Вам слал эсэмэски телефонный мошенник,
Не вздумайте.... Поздно. Вот так умерла я.
Больно, плачу по-детски.
А кто-то с мобильника на небе
Шлёт утешающие эсэмэски:
Не плачь, дура, я всё прощаю.
Иди погуляй в Петергофе,
А для начала выпей чаю
Или чёрного, крепкого кофе.
Иду на кухню, открываю банку
(На прошлой неделе у попов
Обменяла последнюю рубаху
На консервированую любовь,
Думала с чаем, с улыбкой и песней
Выкушаю под особый случай)
Гляжу, а в банке одна лишь плесень...
Вот потрох сучий.
Обманули - матом ругаюсь дерзко -
И у любви есть порча.
"Диндон", - ещё одна эсэмэска:
Успокойся, доча.
В храмах моих и не такие умельцы,
Поп тоже человек и тоже грешен.
Вышли мне чашку твоего сердца,
Я заполню её чисто любви фрешем.
Распорола себя от брюха до шеи,
Сердце ищу, вдруг, звонок из рая:
Вам слал эсэмэски телефонный мошенник,
Не вздумайте.... Поздно. Вот так умерла я.