На грани

Мне б только понять, почему прекратились раскаты,

Но всё продолжала дрожать и вздыматься земля,

И солнце погасло за пару часов до заката,

И больше разбитые ноги мои не болят.

Мне надо привыкнуть к тому, что я умер без славы,

Погиб, не сносив первой пары солдатских сапог.

Слепыми глазами увидел я храм златоглавый

Спросил безголосо и гневно:

- Ну что же ты, Бог?

Где бред, где реальность?

Под шквальным огнём артобстрела,

Сравнимым по мощи с неистовым буйством стихий,

На бруствер, разбитый снарядами, девушка в белом

Неловко легла, протянула мне руку. Духи

Её (вот откуда бы?) с запахом белых акаций

Я - мёртвый - почувствовал раньше, чем твёрдость плеча.

- Ну что же ты, Бог, не помог мне в бою продержаться?

Всевышний услышал, смотрел на меня и молчал.

А хрупкая девушка, в кровь раздирая колени,

Тащила меня по разбитым бомбёжкой местам.

-Дай, Господи, сил ей,- шептал в неумелом моленьи,

Впервые жалея, что нет под рубахой креста.

Ни вскрика, ни стона - как будто споткнувшись, упала,

Да так и осталась лежать от своих вдалеке.

Контужен и слеп, обезножен, беспомощен, жалок,

Я полз наугад, зажимая гранату в руке.