Сцена
1.
«Смотри и верь… Что хочешь ты увидеть
В его пустых, безжизненных глазах?
Не смея ни любить, ни ненавидеть,
Ты в них находишь только боль и страх;
Смотри и стой… и стой как можно дольше!,
Смотри в лицо безжалостной толпы!,
Зачем глаза?, ведь смысла в них не больше,
Чем в серебре безликой пустоты;
Смотри и знай: одну лишь роль играешь,
Ты либо Гамлет, либо просто псих!,
Хоть гладкий череп ты в руках сжимаешь –
Его глаза… тебе нет смысла в них!;
Играй лишь раз, заложник страшной славы –
Рукоплескания мгновенны, как и роль;
Толпа лишь подольет тебе отравы,
А без нее останется лишь боль:
Крушенье славы, веры и надежды –
Что может быть страшнее для тебя?,
Толпа же зла: в ней боги и невежды
Ценить желают лишь самих себя;
Но для толпы, безнравственной и дикой,
Играешь ты, несчастный человек;
Она судьбой взирает многоликой,
А общий лик не встретишь в этот век!»
Один актер стоял на мертвой сцене
И разговаривал, крича, с самим собой.
Из-за кулисной выпорхнувши тени,
Держал он череп твердою рукой.
Ночная тьма спала над мрачным миром,
А он боролся с нею в этот миг;
Окончен день великим волчьим пиром,
Но каждый зверь в толпе имеет лик;
Он пред зверьми, клеймящими искусство,
На сцене завтра должен выступать,
Заполнят зал, смеясь, сыны распутства,
Не чтоб любить, а чтобы презирать…
2.
Настало утро. Холодно. Дождливо.
За тучами неволен солнца свет.
Бредет толпа в театр самолюбиво,
Но в нем, увы, самой ей счастья нет;
И, не дойдя, она уходит к черту,
Ведь лишь в аду свой рай она найдет,
Ведь только там, отвергнувши заботу,
К гармонии и вечности придет.
В пустынном зале тихо, как в могиле,
И лишь один, мертвец, во тьме сидит;
Его глаза всю сцену охватили,
Но быть он здесь желаньем не горит;
Для одного актеры все играют,
Для одного безумствуют они,
Для одного весь день они теряют,
Для одного горят во тьме огни;
Для одного, довольного лишь тьмою,
Для одного, еще не слившись с тьмой,
Для одного, живящие собою,
Для одного, зменченного* игрой…
Выходит Гамлет. Вот, собравшись с духом,
Он в руки череп сумрачный берет,
Глядит в глаза… а сцена ходит кругом,
В пустых глазах он мира не найдет;
Он смотрит в них, безумный страх в них видя…
Зачем бояться?, зал и пуст, и дик,
И лишь Диабл**, искусство ненавидя,
В могильный зал единственный проник;
И для него вся суета, все крики,
Ведь сам Диабл сейчас в гостях у них…
Но для него актеры – это блики
Среди миров, отмерших и пустых.
«Быть иль не быть?, вопрос, конечно, важный, -
Подумал про себя он и зевнул. –
А Призрак их – совсем, увы, не страшный,
Я сам б его, признаться, припугнул;
Вон – умерла; смотри, какая жалость;
Он подошел к ней, череп положил…
Мне жаль, что все игра, а не реальность,
Что душу я ее не получил.
Красивая, однако… и живая,
Нагряну к ней сегодня вечерком;
Что ж, не видать ей после двери рая,
Диабл ведь не насилует тайком!
Смотри, убит! Нет, жив… какая жалость;
Одна лишь ложь на сценах-то живет…
Но если б их проткнули… хоть бы малость…
Ну, скажем, ну, подумаешь, убьет!
И это все?, не все ж поумирали!,
Мне надо что-то, может, им сказать?,
Отметить, что за ужас, как сыграли?
Какие бы слова мне подобрать?
Что ж, вот оно – людей смешное бремя!,
Да что скажу?!. с ума ведь не сошел».
Он приговор свой вынес в это время:
«Дерьмо». Сказал и к выходу пошел.
* От польского слова zmęczony – уставший.
** От польского слова diabeł – дьявол.
3.
«Нельзя смотреть, нельзя мечтать и верить!
В глазах – лишь страх, а мир – он мертв и дик!
И я посмел, ничтожнейший, проверить,
Есть ли во тьме людского света* блик…
Нельзя смотреть, нельзя стоять на сцене!
Никто, увы, актеров не поймет;
Искусству уж не выйти из-за тени,
Его теперь никто не признает…
Нельзя смотреть!.. Закрой глаза и смейся!..
Но кто-то, слышу я, ко мне идет…
Вот он – последний миг!, сейчас!, надейся,
Что Смерть тебя, несчастный, заберет!»
Один актер стоял на мертвой сцене…
Он череп бросил в черный, мертвый зал.
Диабл к нему явился из-за тени
И, улыбаясь, так ему сказал:
«Как много для актера значит слово,
Которое толпа ему кричит;
Оно – его спасенье и окова,
Оно его счастливит и гневит!
Я был разочарован – вечность трачу
На то, что по театрам я хожу!
Такая скука – я сейчас заплачу!,
Сыграй мне так, как я тебе скажу!»
«Но кто же ты, безумное созданье?
Не ты ли Смерть, пришедшая за мной?
В аду актеров тоже ждет страданье
Иль видеть крах достаточно нам свой?»
«Среди всех тьм я тьма не хуже рая,
Хоть имя Смерти я не заслужил.
Ты все изменишь, заново сыграя!: …».
Шепнул ему и голову вскружил.
*Свет – высшее общество, слово уже устаревшее. Здесь правильны оба прочтения – и тьма людского света и свет людей среди тьмы.
4.
… … … … … … … …
… … … … … … … …
Выходит Гамлет. Сцена замирает.
Уже финал – финал его судьбы.
Собой он всех на сцене затмевает,
Но он – актер, а все они – рабы…
И вдруг кинжал, что держит под рукою,
Вонзает в грудь актеру-Королю;
И льется кровь журчащею рекою,
«Предательство! Убит!» - кричат ему.
Диабл вдруг встал с улыбкой злее ночи
И, аплодируя, кричит: «Триумф!, ура!»
А Гамлет добавляет что есть мочи:
«Давно на тот вам свет уже пора!»
Все в панике. То бросятся из зала,
То нападут все разом, чтоб унять…
Но гибнут все от хладного кинжала,
Не получается, увы, его отнять.
Он обезумел. Бросился со сцены.
Бегут. Увы, спасения им нет.
Все видят окровавленные стены:
Искусства угасает вечный свет.
Вот Фортинбрас, желающий пощады,
Кричит: «Не так!, не так!, другой финал!»
«Тут автор я!, а вы, земные гады, -
Вскричал Диабл, - всех вас бы черт побрал!»
«Ты здесь последний, - грозно Гамлет крикнул. –
Последним и умрешь!» И свой кинжал
Вонзил он в горло. Фортинбрас лишь взвизгнул,
Рукою рану страшную зажал…
…Молчит. Погиб. Отмучился, несчастный.
На сцене жизнь закончилась навек –
Искусства с жизнью слитый путь опасный
Себе избрал жестокий человек;
И лишь Диабл, смеясь сильнее грома,
Сказал из тьмы: «Меня ты не подвел!,
Да и в аду, среди родного дома,
Такое счастье я бы не нашел!»
5.
«Да будет мир, в котором нет искусства!,
Реальности в котором больше нет!,
В котором люди не испытывают чувства,
В котором не появится и свет!,
То Антимир!, нет правильней названья!,
Без жизни, без искусства, без людей!,
Нет в нем энергии и нет существованья!,
Как нет развития и жизненных путей!»
«Что я наделал? – крикнул он безумно. –
Ты можешь то мгновенье возвратить?»
«Все это человек создал бездумно –
Я не смогу все это изменить».
26.04. – 30.04.2018 год.
