Блошиный рынок

Апрельский Сергей

Гремел по вселенной взрыв

Без помощи чьих-то рук.

Разгон. Резонанс. Заплыв.

Орбита - порочный круг.

И рос в колыбели мир

Еще молчалив и лыс,

Цепляющий на буксир

Сыра кусок для крыс.

Его полюса - глаза.

Экватор - пустой живот.

Вода в океане - слеза,

Оплакивать свой полет.

Его время года - свет.

Круглогодичный гипноз.

Пока мозжечок согрет,

Кусает мороз за нос.

Попытка закончить бег,

Есть самосожжения акт.

Золой оседает снег -

Плоти полураспад.

Понятия времени нет.

Оно лишь лазейка, щель.

Придуманный инструмент,

Достигнуть пустую цель.

Был сам он себе - Бог;

Горячая магма - кровь,

Когда подцепил где-то блох,

Придумавших сотни богов.

И втоптанный идол в грязь,

Терпел сорок тысяч лет.

Общины, набеги, власть,

Везувий, чума, ковчег.

Растет популяция блох,

В пропорции к их божествам.

На тысячу блох - один бог.

На месте побоища - храм.

А после побоища - рай.

Вальхалла, Аида, Харон.

Готовность блохи умирать

За способ своих похорон.

И мир наблюдал, старел.

Зудело прибоем бедро.

Под ребрами горными грел

Сердечную мышцу - ядро.

Но, если у мира есть край

И тысячи лет без слов,

То где же он - сказочный рай

Для этих блошиных богов?

И если порой донимал,

Зудящий в паху человек,

Он заново Ноя звал

Строить из туи ковчег.