Посеешь ветер...
Я знаю то, чего хочу,
Напрасно кто-то зубы точит,
Строфу крылатую порочит...
Настанет час зажечь свечу
И вот уже, читатель мой,
Без лишних слов, всегда желанный,
Гость дорогой и долгожданный,
Спешит с беспечною толпой
Неунывающих юнцов
По коридорам института,
Не опоздав ни на минуту
На строгий суд профессоров,
Где каждый должен быть готов
Себя показывать достойно,
Списать задачу на контрольной,
Шпаргалку спрятать меж листов
И без запинки рассказать
О съездах партии, сначала,
Потом, подробно, что писала
Газета Правда, разобрать
И вывод сделать, наконец,
Чтоб не остаться без диплома...
Как это многим всё знакомо!..
При институте был "мудрец".
Беспечный, в прошлом, выпускник,
За техникой следил исправно,
В кругу приятелей слыл главным
Среди любителей интриг...
Набрав помощников отдел,
Создал ремонтную бригаду,
Передоверить всё, что надо
И, что не надо, им сумел...
Конечно, было ему лень
В железе долго ковыряться
И, чтоб со скукою расстаться,
С утра, влюблялся целый день.
То с неподдельною тоской
Он, страстью нежной увлекая,
Как злой Вампир, в душе алкая
Позор вкусить очередной,
Читатель, ты встречал таких,
Ради сомнительных регалий,
Которые так метко врали
О намерЕниях благих,
Готов всего себя сложить
Он ковриком к ногам подружки,
Когда ж захлопнется ловушка
- Легко несчастную добить
И новой Пассии явить
Такое жертвоприношенье...
Какое редкое уменье
Свои проблемы разрешить!
И вот, однажды, наш гордец
В который раз уже влюбился
И, как всегда, преобразился:
Ни дать, ни взять - родной отец!..
Она душой своей простой
Ему откликнулась, сначала,
Но, Боже, что ж тогда узнала
О горькой участи такой!
Ругать ли хитрого кота,
Подкараулившего мышку?
Кому здесь лёгкая интрижка,
А кто остался без хвоста...
Была помолвлена тогда
Светлана, героиня наша
С красивым лётчиком Аркашей,
Невиннм, как она сама.
Богата Света красотой
И ум в глазах, и голос звонкий,
Лишь гордый нрав, завистник тонкий
Грозил забвеньем и тоской...
Сказать Аркадию о том,
Что сердце безоглядно пало
И, как потом оно страдало,
Ей не давал приличный тон.
Тут бедной девушке схитрить б,
Что в жизни иногда полезно,
Ведь никогда нам неизвестно,
Угодно ли Судьбе шутить?..
Что ж наш пилот? Был удивлён,
Вернувшись, странностям невесты,
Но приписал влиянью стрессов
На столь безрадостный приём...
Она решила, между тем,
Во всём Коврижкину открыться
- Герою нашему, смириться,
В душе, не чая перемен...
Вдруг, ей навстречу, в проходной
Он сам идёт... Душа упала:
Другая с ним! Вмиг всё пропало,
Едва взглянула на него...
Тогда пыталась подойти
При всех, с большою неохотой,
Но, грубо он ответил, что-то
И мимо поспешил пройти...
Смеялся главный инженер
Глазами... И ремонтник скромный,
Студентка шустрая давольна
Была на собственный манер.
Лишь не довольная жена,
Коврижкина, смотрела строго
И муж, "смутившийся" немного,
Хотел, чтобы она ушла.
И не мешала торжеству
Его разнузданных инстинктов,
Им установленных вердиктов
Служить мужскому естеству...
Владимир женщин не любил,
Он был дитя системы строгой,
В то время правившей народом
И рано в Партию вступил,
Надеясь, не жалея сил
Карьеру продвигать успешно.
Но, кто же в армии безгрешен?
Застал, однажды, командир
Солдата со своей женой...
Удар, в иное измеренье,
Коврижкину, переселенье,
Чуть не устроил, боевой,
Но Бог беднягу пощадил,
За то - из Партии изгнали...
Ему же - лучше б не спасали
Те адвокаты и врачи...
Тут даже папа не помог,
Который смог женить свободно
Его на женщине холодной...
И бедолага - занемог.
Другой бы запил, сгоряча,
Словив от жизни оплеуху,
Но, наш герой не падал духом
И не хотел "рубить с плеча".
За скромный гонорар он мог
Теперь, счастливый брак расстроить,
При женщинах - не сквернословить,
Ценил охотничий рожок.
И был любим в своих кругах,
О нём повсюду говорили,
Возможно и благодарили,
Короче - всюду "при делах".
Но, как спокойно спать, когда
На Олимпийскую деревню
Смотрел несчастный, с вожделеньем
И день, и ночь, в своих мечтах?..
Светлана раньше никогда
Измены в жизни не встречала,
О ней она из книжек знала
И презирала иногда...
Но вот, теперь, сама одна.
Аркадий гордо удалился,
Он тоже, кажется, влюбился,
Причина, впрочем, - не важна.
Жаль институт. Диплома нет.
На ум нейдут теперь задачи,
Душа униженная плачет
И опостылел белый свет...
Ей не хотелось ничего,
Но, повстречался, вдруг, Влюблённый,
Весь сединою убелённый...
Она раскрылась для него.
И стали жить своей семьёй.
Так просто всё, как буд-то в песне,
Что ни случись - всё время вместе
И в праздник, и лихой порой...
Светлана, к чести для себя,
Давно ушла из института.
Тут перестройка, танки, смута...
Страна распалась по частям.
Казалось - вот оно, бери,
Пришла пора твоя, Коврижкин!
Верши дела, а не делишки,
Себя во всей красе, яви!
Россией пройдена была
В те дни, особая наука:
Людьми сорить любого круга
Была приучена она.
Теперь - иные времена...
Сидит старик у огорода,
С порога - полная свобода
Ему по старости дана.
Он не добился ничего.
Жена ушла, дочь замуж вышла,
Живёт в Америке, не пишет,
Коврижкин, бедный, - одинок.
Так и живёт. Квартиры нет.
Об этом говорить не любит,
В деревне дом, каким-то чудом
Сумел нажить в лихой момент,
Развёл картошечку и пчёл
- Идёт торговля по-немногу,
Чтоб не скучалось в непогоду,
Он смотрит Вести и футбол...
А, что она? Супруг, дела,
Налажен быт, здоровы дети...
Читатель, что тогда на свете
Желать себе ещё могла?..
