Весенняя корюшка
В разгар той весны – в середине апреля,
Как раз после Пасхи вторая неделя,
На Финском заливе на льду загорали,
За корюшкой мы отправлялись в те дали.
У чистой воды рыба лучше клевала,
Как следствие, там собралось нас немало.
Предела безумству знать не было меры,
Ушли километров на пять от Ривьеры.
Скользили по небу весенние тучи,
Как солнце скрывалось, клев рыбы был лучше.
Порывистый ветер сменял направленья,
Никто не предвидел начала движенья.
И в два по полудню ломается льдина,
Народ без волненья - знакома картина.
Бывало и раньше часть льда отрывало,
Глядишь, через полчаса вновь прибивало.
Но ветер-проказник вздурил на просторе,
И льдину сносило в открытое море.
Вот ветер затих, сбавил ход наш «Титаник»,
Лег в дрейф по теченью отколотый странник.
Понятное дело, что клева не стало,
Народ заскучал, кто-то дернул под сало,
Смотали все удочки, чай допивали,
Но кой у кого нервишки все ж сдали.
Часам к двадцати прилетела вертушка,
Причалил и «Марс» на воздушной подушке.
По громкой сказали: грузиться без скарба.
Кто ж бросит свое, да кому это надо.
Пытались и силой на борт переправить,
Их десять - нас сотня, да разве им сладить.
Потом разрешили грузиться с вещами,
Давно бы вот так, а то сразу клещами.
С шестого захода нас всех с льдины сняли.
Казалось бы - все, вот и нет вам печали.
Однако в милицию препроводили,
Закрыли всех в зале, на время забыли.
Часа два томились, но многие спали,
Частями на волю потом отпускали.
При этом подписку со всех все же взяли,
Чтоб мы не ходили рыбачить в те дали.
- А лучше, конечно, - добавив при этом,
Ходите рыбачить вы с берега летом.
А умным сулили разбор до обеда,
Такою ценой не нужна нам победа.
Народ подписался, а я что же – даун,
Я тоже, как все, подписал меморандум.
Кто первый отпущен, успел к электричке,
В двенадцать уж дома пил морс из бруснички.
Но много любителей корюшки спали
Вповалку друг к другу на местном вокзале.
По воле судьбы стать пришлось нечужими,
Вы поняли верно, я тоже был с ними.
Забрезжил рассвет, все его так и ждали,
Молчком поднялись и пешком в те же дали.
Забыл кто, ай помнил народ про подписку,
Встречали рассвет как один все по списку.
Бывает частенько, что шутит природа,
А что еще скажешь, ну все для народа.
Вчерашняя льдина стояла на месте,
Народ, прибывая, не верил той вести.
Какие сомненья, вчерашний наш странник,
И он без опаски шагал на «Титаник».
Ведь мы рыбаки, и удел наш рыбачить,
Все в генах заложено, как же иначе.
Рыбацкий народ наш больной от природы,
Чуднее не сыщешь такой же породы.
Сосульки с лица он срывает с усами,
Не пробуйте то же проделать вы сами.
Поймать супер-рыбу мечту он имеет,
В мороз мотыля он во рту все лелеет.
Инстинкт ими движет, а значит дотоле
И будет сносить их в открытое море.
Как раз после Пасхи вторая неделя,
На Финском заливе на льду загорали,
За корюшкой мы отправлялись в те дали.
У чистой воды рыба лучше клевала,
Как следствие, там собралось нас немало.
Предела безумству знать не было меры,
Ушли километров на пять от Ривьеры.
Скользили по небу весенние тучи,
Как солнце скрывалось, клев рыбы был лучше.
Порывистый ветер сменял направленья,
Никто не предвидел начала движенья.
И в два по полудню ломается льдина,
Народ без волненья - знакома картина.
Бывало и раньше часть льда отрывало,
Глядишь, через полчаса вновь прибивало.
Но ветер-проказник вздурил на просторе,
И льдину сносило в открытое море.
Вот ветер затих, сбавил ход наш «Титаник»,
Лег в дрейф по теченью отколотый странник.
Понятное дело, что клева не стало,
Народ заскучал, кто-то дернул под сало,
Смотали все удочки, чай допивали,
Но кой у кого нервишки все ж сдали.
Часам к двадцати прилетела вертушка,
Причалил и «Марс» на воздушной подушке.
По громкой сказали: грузиться без скарба.
Кто ж бросит свое, да кому это надо.
Пытались и силой на борт переправить,
Их десять - нас сотня, да разве им сладить.
Потом разрешили грузиться с вещами,
Давно бы вот так, а то сразу клещами.
С шестого захода нас всех с льдины сняли.
Казалось бы - все, вот и нет вам печали.
Однако в милицию препроводили,
Закрыли всех в зале, на время забыли.
Часа два томились, но многие спали,
Частями на волю потом отпускали.
При этом подписку со всех все же взяли,
Чтоб мы не ходили рыбачить в те дали.
- А лучше, конечно, - добавив при этом,
Ходите рыбачить вы с берега летом.
А умным сулили разбор до обеда,
Такою ценой не нужна нам победа.
Народ подписался, а я что же – даун,
Я тоже, как все, подписал меморандум.
Кто первый отпущен, успел к электричке,
В двенадцать уж дома пил морс из бруснички.
Но много любителей корюшки спали
Вповалку друг к другу на местном вокзале.
По воле судьбы стать пришлось нечужими,
Вы поняли верно, я тоже был с ними.
Забрезжил рассвет, все его так и ждали,
Молчком поднялись и пешком в те же дали.
Забыл кто, ай помнил народ про подписку,
Встречали рассвет как один все по списку.
Бывает частенько, что шутит природа,
А что еще скажешь, ну все для народа.
Вчерашняя льдина стояла на месте,
Народ, прибывая, не верил той вести.
Какие сомненья, вчерашний наш странник,
И он без опаски шагал на «Титаник».
Ведь мы рыбаки, и удел наш рыбачить,
Все в генах заложено, как же иначе.
Рыбацкий народ наш больной от природы,
Чуднее не сыщешь такой же породы.
Сосульки с лица он срывает с усами,
Не пробуйте то же проделать вы сами.
Поймать супер-рыбу мечту он имеет,
В мороз мотыля он во рту все лелеет.
Инстинкт ими движет, а значит дотоле
И будет сносить их в открытое море.
