Джонни

Джонни был голубым.

Невысокий, щуплый, синеглазый.

Он жил по соседству.

Всего в паре кварталов от меня.

Одевался всегда стильно, со вкусом.

Почему его звали Джонни – я не знаю.

Он не был ни американцем.

И даже ни мегрельцем.

Он был обычным Тбилисским геем,

Которых часто бьют на улицах

Православные священники,

С красными лифчиками под черной рясой.

Священники и их убогая паства.

Тусовался он в дешевых гей клубах,

Этого ужасного города–суррогата.

Говорят, он был мастером своего дела.

Делал минет умело, с вдохновением.

Пытался быть никак все.

А когда вдохновение покинуло его,

Он покончил с собой.

Не оригинально.

Бросился под поезд.

Поезд его даже не заметил.

Пронесся с бешеной скоростью,

Непонятно зачем спеша на запад, к морю.

Похороны были скромными, до неприличия.

Без слов и почти без цветов.

Правда кто-то случайно заметил кого-то,

Вдалеке за деревом.

Какого-то мужчину в коротком темном пальто.

Говорят, он плакал.

Через неделю ко мне зашла его младшая сестра.

Худенькая, светленькая, симпатичная.

Она сказала, обворожительно заикаясь,

Что принесла записку от Джонни.

Предсмертную записку адресованную мне.

Я удивился, но взял.

Она не осталась и быстро ушла.

Исчезла, словно и не входила.

Я встал у окна и стал читать:

«Легенда о затонувшей шхуне

Когда-то в средние века

В Карибском море

С трюмом набитым золотом и изумрудами

Пускай будоражит тебя всегда

Пускай она снится в своем вечном покое

Тебе

Холодными зимними ночами

До утра

Если когда-нибудь

Что-то важное покинет тебя

Не грусти»

Я прикурил сигарету.

Положил мятую записку на подоконник.

Почему мне?

Почему я?

Я его даже не знал.

И никогда с ним не говорил.

Я мотнул головой и глубоко затянулся.

Не знаю.

Прищурив глаза, сквозь сизую дымку за окном,

Я смотрел на серый город.

Напряженно.

Не двигаясь.

Словно пытался что-то разглядеть вдали.

Словно пытался что-то вспомнить.

Сигарета обожгла пальцы.

Я вздрогнул.

Потушил окурок в пепельнице.

Снова медленно перечитал записку.

Может-быть.

Когда-нибудь.

Я все пойму.

Завтра.

Послезавтра.

Или через несколько лет.

Когда что-то важное.

Обязательно покинет меня.

Ветром.

Безвозвратно.