Отец (Повесть. От автора и I глава)

В независимости от того, верим мы в Божественную природу происхождения человека или нет - существуют факты, которые нельзя оспорить или пренебречь ими, к ним можно только по-разному относится. Один из них - смерть. Да, все мы умрём, рано или поздно, и никто не знает, что произойдёт дальше. Нет не с телом, здесь вам любой школьник ответит, а с тем, что православные христиане называют - душой.
Что такое душа? Само слово давно затаскано поэтами и писателями и характеризует высокие, человеческие чувства. Душа, как синоним употребляется в повседневной речи: любить всей душой, работать с душой, душевный человек или наоборот бездушный человек и так далее. А вот, что она из себя представляет на самом деле? Вот здесь и кроются все разногласия. Одни говорят, что души у человека вообще нет, а другие говорят, что душа есть. Это всё равно что спорить о том, что стакан с водой наполовину пуст или наполовину полон. Вроде и те, и те правы по-своему, но ведь правда всегда одна! Не бывает двух правд одновременно. Одни учёные люди долго считали, что земля плоская и покоится на четырёх китах, а солнце вращается вокруг неё, другие уверяли, что земля круглая и сама вращается вокруг солнца. Но ведь, что-то является, если уж не ложью, то по крайней мере заблуждением. Прошло время и правда восторжествовала. Вот так и я верю, что божественная правда восторжествует на земле и все поверят, что Бог есть, и душа есть, и другая жизнь после телесной смерти человека тоже есть. Может мой дальнейший рассказ и не сможет до конца кого-то убедить в этом, но задуматься и по-новому взглянуть на некоторые вещи, возможно да.
В 2006 году не стало моего отца. Только сейчас, спустя больше десяти лет, я нашёл в себе силы рассказать вам о том, что носил в себе все эти годы. О том, что нам обоим пришлось пережить после его ухода из нашего земного мира и о том, что ад и рай действительно существуют - я живой свидетель этому.
Сразу хочу пояснить, и развеять тем самым, возможные сомнения людей верующих и воцерковлённых – всё описанное ниже, не имеет ничего вымышленного или какую-либо фантазийность. Все события и герои подлинные. Два года назад, перед тем, как начать работать над повестью, я сам прошёл тернистый путь духовного становления, очищения от всего напускного и фальшивого по своей сути, и укрепился в вере в Господа нашего Иисуса Христа. С благословения настоятеля нашего приходского храма Петра и Павла, что находится в селе Петрово Ярославской области – отца Дмитрия, был начат данный труд.
1.
Отец умер вечером 10 июня на Троицу. После работы я в очередной раз примчался на машине к нему на другой конец города, чтобы сделать обезболивающий укол. Он уже восьмой день не вставал, и не мог принимать пищу. Обезвоженное тело медленно усыхало, превращая его в живую мумию. Страшное, душераздирающее зрелище. Живыми оставались только его глаза. Вот и тогда, в тот последний вечер после очередного укола промедола я помог повернуться ему на спину, поправил голову на подушке, а он всё смотрел, и смотрел на меня своими влажными, полными любви и благодарности глазами. Скупые слезы показались в их уголках. Сухие губы слегка искривились в попытке произнести одно слово: «Спасибо». Подбадривая отца по привычке, я громко произнёс: «За что батя? Мы ещё поживём!». Он моргнул, и копившееся слезинки скатились из глаз тоненькими ручейками к вискам. Собрав оставшиеся силы он ещё раз одними губами беззвучно произнес: «Спасибо за всё – сын». Только тогда меня пронзила страшная мысль, что отец сейчас, в данную секунду, прощается со мной. В следующее мгновение он захрипел, не в силах вздохнуть, и его сердце остановилось. Все мои попытки реанимировать его были тщетны. Ком волнения и обиды подкатил к горлу и, уже вовсю плача, я продолжал вглядываться в его открытые глаза. Всё кончено. Своей ладонью я закрыл его, ещё тёплые веки. В тот момент я не мог и представить себе, что это был лишь конец его земного пути, потому что дальше нас ждало нечто необъяснимое.
На третий день всё было готово к похоронам. Приехали самые близкие и родные, включая старшего брата из Киева. Первое прощание по традиции было во дворе дома, где он жил со второй женой и приёмной дочерью последние двадцать лет. Подъехал катафалк, и работники похоронной компании вынесли гроб с телом. Непроизвольный крик всех собравшихся врезался в мою память. Люди застыли в оцепенении от ужаса. Это была реакция от увиденного. Невозможно было узнать лицо дорогого человека, изувеченного болезнью.
Отпевание, похороны, поминки, всё промелькнуло, как будто в забытьи. На следующий день все родственники разъехались по своим городам. Жизнь потекла дальше, но только теперь в ней не было отца. Со мной оставались лишь воспоминания.
В те дни, да и сейчас, я много думал о нём. О его роли в моей жизни, о пережитых событиях в далёком детстве и о последних его дня. О том, как он нашёл в себе силы победить пагубные привычки к сигаретам и водке, как сумел вернуть к себе уважение близких. Удивительно, но я никогда не стеснялся своего отца. Даже в те дни, когда он опустился на самое дно в своём пристрастии к алкоголю. Я всегда был преисполнен любовью и сыновнем уважением к нему.
Своё детство я чётко помню, начиная с четырёхлетнего возраста. Мы жили в Дубне в семейном общежитии барачного типа. Отец работал шофёром. Ему приходилось время от времени менять место работы, потому что его хватало буквально на несколько месяцев, и он снова срывался в длительный запой. Были скандалы, вызовы милиции, и как закономерность – развод. Мама не могла больше этого выносить. Помню во время очередного пьяного скандал она вызвала милицию, и сержант с офицером хотели силой препроводить отца в дежурный УАЗик, а я, как маленький рыцарь бросался на них с криком: «Не трогайте моего папку!», и молотил пластмассовой клюшкой по спине сержанта. Тот от неожиданности растерялся и строго попросил маму меня успокоить. Столько лет прошло. Мы давно уже живём в другом городе, а всё было, как вчера.
Подошёл девятый день. Мы съездили на кладбище, зашли в храм, отслужили панихиду и, вернувшись домой, скромно помянули. К слову сказать, я никогда не поминаю усопших вином, потому что считаю себя человеком верующим и христианином и знаю, что православная церковь осуждает такое поминовение, да и у меня свои счёты с водкой, уж больно она много бед натворила в нашей семье.
Кстати, для меня стало откровением отношение отца к Богу. Я знаю, что он был крещён ещё во младенчестве, но никогда не афишировал этого, хотя крестик всегда носил. В родной деревне Карачуново храма не было, а в соседних селах они давно уже стояли в разрухе или были приспособлены под склады и гаражи МТС. Видимо его мать, а моя бабушка - Мария Яковлевна, крестила его на дому. Шёл второй послевоенный год, когда отец родился, и время «Красных комиссаров» наложило на людей свой отпечаток надолго поселив в них страх. В детстве, приезжая в деревню, я не видел икон в красном углу, и просто, открыто висящих на стенах тоже, верили молча про себя. Бабушка лишь одна, в силу почтенного возраста, более явно выражала свою любовь к Спасителю, всё время приговаривая: «Ну, с Богом…», и осеняла нас крестным знамением на обратный путь. Вот и отец тоже видимо веру носил в себе, не выставляя на показ. Он мог зайти в храм, поставить свечку, перекреститься и на этом всё открытое выражение христианских чувств заканчивалось.
Так он жил ровно до болезни. Стоящего на коленях и молящегося открыто и искренне, я увидел отца только в селе Годеново в храме святого Иоанна Златоуста, куда мы приехали с ним на поклонение к Животворящему Кресту Господню. Вскоре он захотел исповедаться и принять причастие. К тому времени он не мог разговаривать. Всё его общение происходило посредством написания просьб карандашом в блокноте. Отвечающему приходилось громко говорить ему в правое ухо, потому что левое полностью перестало слышать после облучения. Дышал он через трахеостомическую трубку уже тяжело, а принимал пищу через зонд. Вот ведь, во истину говорится, что болезни даются человеку для сокращения пути к Господу, а ещё для переосмысления.
Почему я так подробно рассказываю об отношении отца к Богу? Потому что считаю это описание ключевым моментом для возможного объяснения того, как безгранично проявление божественного промысла в нашей обывательской жизни.