Ностальгия
Голодный путь
Автор: Антипов Владимир
Проглоченный железным червем
В столичной лабиринтовой норе
Качусь до Пушкинской к вечерней
Искусственной неоновой заре.
Качусь по разноцветным венам
С толпой, читающей газетный бред.
И жертвы метрополитена,
Которых "черви" съели на обед,
Понять меня никак не могут
Московским "гигабайтовским" умом -
С родной просёлочной дорогой,
Петляющей за узеньким окном,
Весной, к распаханному полю
В туманной дымке, севшей отдохнуть
С грачиной стаей черно-смольной,
Железный точно не сравнится путь.
В червивом брюхе подземелья
Грустит строка о хуторе родном.
Она рисует поселенье
С дорогою за узеньким окном.
***************
Нет здесь неба в лучах и грачах,
Из-за смога луна не видна.
Он шагает вперёд в кирзачах,
Чтоб достичь технологии дна.
Самосада вдыхая дымок.
Он в фуфайке заместо пальто.
Шаг один, шаг другой и рывок.
Вот его поглощает метро.
Там конечно тепло и уют,
Но не запахи фермы, а вонь.
Хорошо, что подмышкой есть кнут.
И с собою подруга гармонь.
В час проделает путь бесовской.
Частой сменой огни и темно.
Он садится в вечё`р на Ямской,
Нужно хату достичь в Строгино.
От метро до избы камнем тракт
Сквозь дворы тянет узкую нить.
В магазине наполнит рюкзак
Молоком, чтоб с пакета доить.
Среди зала стог сена взобьёт.
Для духовки наколет дрова.
На капусте проверкою гнёт.
А ещё «поросёнку» давать.
Покормив напоследок свинью,
Та обычною свинкой морской.
Он уснёт, проклиная уют,
Под невидной от смога луной.
Автор: Антипов Владимир
Проглоченный железным червем
В столичной лабиринтовой норе
Качусь до Пушкинской к вечерней
Искусственной неоновой заре.
Качусь по разноцветным венам
С толпой, читающей газетный бред.
И жертвы метрополитена,
Которых "черви" съели на обед,
Понять меня никак не могут
Московским "гигабайтовским" умом -
С родной просёлочной дорогой,
Петляющей за узеньким окном,
Весной, к распаханному полю
В туманной дымке, севшей отдохнуть
С грачиной стаей черно-смольной,
Железный точно не сравнится путь.
В червивом брюхе подземелья
Грустит строка о хуторе родном.
Она рисует поселенье
С дорогою за узеньким окном.
***************
Нет здесь неба в лучах и грачах,
Из-за смога луна не видна.
Он шагает вперёд в кирзачах,
Чтоб достичь технологии дна.
Самосада вдыхая дымок.
Он в фуфайке заместо пальто.
Шаг один, шаг другой и рывок.
Вот его поглощает метро.
Там конечно тепло и уют,
Но не запахи фермы, а вонь.
Хорошо, что подмышкой есть кнут.
И с собою подруга гармонь.
В час проделает путь бесовской.
Частой сменой огни и темно.
Он садится в вечё`р на Ямской,
Нужно хату достичь в Строгино.
От метро до избы камнем тракт
Сквозь дворы тянет узкую нить.
В магазине наполнит рюкзак
Молоком, чтоб с пакета доить.
Среди зала стог сена взобьёт.
Для духовки наколет дрова.
На капусте проверкою гнёт.
А ещё «поросёнку» давать.
Покормив напоследок свинью,
Та обычною свинкой морской.
Он уснёт, проклиная уют,
Под невидной от смога луной.