ГАЛИНЕ ШАПКИНОЙ
Аудиозапись
Мы не умрём – мы вымрем, как атланты. Давно минуло время атлантид,
И наши элитарные таланты уже не возбуждают аппетит.
Мы не умрём. Душа в заветной лире закуклится, не ставши мотыльком,
И свечи в переполненной квартире накроются эстрадным сквозняком.
И вечный бой окажется невечным, и дольше века будет длиться день,
В котором мы, уныло сгорбив плечи,
уйдём на свой культурный бюллетень.
Мы не умрём. Говно не умирает. Говно живёт, рассудку вопреки.
Ведь куколка в полёте не сгорает – лишь засыхает, молча, от тоски.
Вот так и мы – засохнем на комоде, как карточка старинного лото…
Ведь мы давно одеты не по моде и даже, вроде, пишем не про то.
Про что писать? Ведь каждый в мире – странник.
Но нет страны, которой мы нужны,
Где умных помещали в обезьянник - подальше от коллег и от жены.
Где можно было петь без перерыва, где можно было прыгать наугад,
Как Катерина с волжского обрыва,
в какой-нибудь столичный самиздат.
Мы не умрём. Никто не ожидает, что мы умрём. Вот мы и не умрём.
Ведь куколка в полёте не сгорает – лишь сохнет в отрицании своём.
Мильоны вас. Нас тоже было много. Нас и сейчас, болезных, до хрена.
Но выхожу один я на дорогу. И ты выходишь, в принципе, - одна.
Пойдём вдвоём – сквозь сольники и гранты,
рассудку и желудку вопреки.
И, может быть, хоть вымрем, как атланты,
а не помрём, как барды, - от тоски…
