Отель Луксор, номер 19209 (2017)
останемся ли собой, если сотрем границы?
о нет, холодные трупы не ищут тепла.
а вдруг это просто
Призрак самоубийцы
себе снова ищет пристанище в разных телах?
О сны! Сколько лет продержали мы их в секрете!
И суд...говорят, над безумцами нет суда.
И боги назначили время как анальгетик,
Но боль… наносит ответный удар!
О нет...нам не хватит и самой огромной дозы,
и может быть, нам даже Смерть не способна помочь.
вся жизнь - во власти потока, в оковах прозы,
Но вновь на нас опускается красная ночь…
мы думаем о кончине, пока мы живы –
и пусть даже шум мегаполиса не затих.
гостиничный номер – святилище бога Шивы,
где в жертву приносят только себя самих
какое кощунство – на скорую делать руку,
себе в этом действии не составлять труда!
пора сделать шаг в недозволенную науку,
пора совершить путешествие в никуда.
---
ничто больше не удержит нас от побега.
уже не надеясь увидеть любимых лиц,
по чистой случайности оба летят в Лас-Вегас –
туда, в город казино и самоубийц.
что можно поделать с опущенными руками?
но мы друг для друга как ангелы во плоти
земля разверзается медленно под ногами,
но все же она не сумеет нас поглотить.
и кто может дать инструкции, что нам делать?
и кто может разрешить этот вечный спор?
нас ждет номер девятнадцать и двести девять
по адресу штат Невада, отель Луксор.
все может пойти не так, нас внезапно двое,
мы все еще не очистили шелуху.
повесив на дверь табличку "не беспокоить",
мы можем предаться совсем не тому греху.
наш путь начинает закручиваться в спирали,
отель наполняется дымом от папирос.
и скоро наступит время холодной стали,
и скоро наступит время смертельных доз.
другие топили свои неудачи в роме,
хотя его будет дороже, чем слезы, лить.
но нам на двоих остается один лишь номер –
и видимо, нам придется его разделить
за несколько лет атрибуты подорожали –
сегодня не будет разницы все равно.
горячая ванна, наполненная ножами…
как долго не гаснут все вывески казино...
мы выпьем весь лимонад и задвинем шторки
и спросим друг друга бессмысленно "как дела?"
а утром горничные во время уборки
утащат наши бездыханные тела
вокруг собираются призраки постояльцев,
но вдруг утихает вся боль незаживших ран
вновь хочется жить и нет смысла уже бояться –
внезапная встреча так резко срывает план
отель освещен, как гигантская пирамида,
прекрасная усыпальница для царей,
и здесь идеальное место для суицида,
но мы от него отрекаемся все быстрей
---
найти себе город, отель, номера по вкусу:
последние выходные так удались
а номер опять уберут – мы лишь биомусор
хоть люкс, хоть трущобы, хоть режься, хоть застрелись
истратить заранее все до последней крошки,
не думая кто и когда это произвел –
какая скандальная, наглая это роскошь,
какой это возмутительный произвол!
всегда остаемся мы сами себе врагами.
сегодня – хрупки и прозрачны, как леденцы.
ведь жизнь – это время разбрасываться деньгами,
тем более если пора отдавать концы.
---
рискнув переночевать в аномальной зоне,
сегодня нарушим неписаный мокрый закон.
по собственной воле мы загнанные как кони,
но все-таки это гостиница, а не загон
кого-то давно раздавили, сожгли, сломали,
как много страдало, в сражениях полегло –
а кто-то богат, знаменит и феноменален
а кто-то эксперт, синестетик и полиглот
а мы все еще остаемся посередине,
кусками навоза мы держимся на плаву,
и нить Ариадны ведет нас по паутине,
устав открывать недописанную главу.
как после похмелья, нам все-таки полегчало.
приводит в себя неожиданности рассол.
потом по инерции просто начнем сначала –
ничто не способно застопорить колесо.
мы думаем о кончине, покуда живы
но будем ли помнить жизнь после бытия?
и в памяти перебирая все перспективы,
когда осознать окончательно, где твоя?
---
ты выйдешь встречать рассвет на балкон в халате –
внеплановый, незапланированный рассвет.
будь мы не в гостинице, а в больничной палате –
никто бы не знал наших планов и наш секрет…
холодная сталь не снимает температуру
и кровь горяча, но утрачивает свой вкус
отбросив очередную кандидатуру
мы так и не снимем навеки сокрытый груз
*небольшая неточность - "нехорошим" считается номер 19207
(отель, знаменитый множеством самоубийств, совершенных в нем, особенно в этом номере)
