Спячка

Шторы запа́хом на окнах, пижама, плед.

Там за стеною весь мир декабрём испачкан –

Я умерла, я устала, меня в нём нет.

Я погрузилась в медвежью берложью спячку.

 

Самое время исчезнуть с лица Земли,

Скрыться в огнях новогодне-еловых статуй.

Мир там испачкан, наряжен и суетлив,

Мир там пленён стариком с бородой из ваты.

 

Он там ведёт хороводы, бубнит под нос,

Посохом машет, взывая приходу внучки.

Он там гласит, что конфеты в мешке принёс

И раздаёт детворе, обступившей кучно.

 

Я рассказала давно все стишки свои,

Он мне вручил все подарки – заказы писем.

Больше друг другу нам нечего выложить и

Мой чемодан волшебства свой лимит превысил.

 

Мне остаётся: реальность привычных стен,

Предновогодняя слякоть и культ салатов,

Шторы, пижама, плед – накрываюсь с тем,

Чтобы не втянутой в празднество, лечь и плакать.

 

О безвозвратно растаявших зимних снах,

О табурете, создавшем помост артистке –

Он был высоким и крепким в те времена,

В эти – предстал он хлипким, скрипучим, низким.

 

Милая сказка прочитана, прожита.

Хроника жизни – писанье другого жанра.

Мир там не тот, мир испачкан. И я… не та.

Детского снега невинно-искристого – жаль мне.