тогда декабрь...

Тогда декабрь, пронзительно тоскливый,

рутинно тёк речушками зонтов.

И двор закопошился суетливо,

к сочувствию восторженно готов.

А он, приезжий внук - ни слёз, ни слова -

сорвавшийся птенец из дома в дом.

Он всё стоял, забыто-бестолково -

потом понять/потом понять/потом...

И тёк декабрь ручьями вдоль дороги -

сто люков и ещё один причал -

пока мальчишка в луже - вместо Бога

ни думал...

ни прощался...

ни прощал...