Майское полнолуние.
Обнажённой до нельзя душой,
Раздираемой болью уступок,
Всколыхнулся незримый покой,
Что так бледен бывает и хрупок.
В нём исчерпаны стоны до дна,
Что хранила безвременья чаша,
В ней когда-то плескалась луна,
Отражая желания наши.
Завороженным взглядом следя,
За дорожкой, что стелет украдкой,
Удивительно, словно скользя,
По поверхности сна и порядка.
Без сомнений, отвергнутый бес,
Зачерпнёт в ней утраченный образ,
И взметнувшись до самых небес,
Ухмыльнувшись хитро и недобро,
Будет слушать в тиши парафраз.
