Непобедимый Ёжик – Властелин русского подлесья (4).
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ, ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЁРТОЕ.
КОВАРСТВА ВИХОРЬ НЕ ЗАДУЕТ ЧИСТЫЙ СВЕТОЧ.
«Чего желает любовь?
Безграничного простора».
Весёлый благодушный аббат де Ниссюк идёт на встречу со своей возлюбленной куртизанкой Хельгой Волюа, желая поскорее отпустить ей грехи старые, попутно прихватив с собой бутылочку «Дома Рюинара» и индульгенцию на совершение грехов новых (этим же вечером).
По дороге, как обычно горланит любимую песню во всю свою лужёную глотку густым басищем:
Шёпот ветра слышен в вышине:
«Душка Хельга, Хельга Волюа»!
Посмотри, играет лучик,
Серебром сверкая на снегу.
Как приятно знать – тебе я нужен!
Пусть снежинка тает на руке.
Пьян тобою!
Вою я!
Волюа! Волюа! Волюа!
Да, я вою!
Вою я!
Волюа! Волюа! Волюа!
Весельчак аббат подходит к дому Хельги:
Здравствуй, Хельга, дорогая!
Настроения и счастья!
Пусть цветёт каштан весенний
Обвивает ветви ветер.
Возвращаются обратно
Из зимовья птичьи стаи.
Чик-чирик, прощай на лето
Африканский знойный берег.
За далёким горизонтом
Колокольный звон навстречу!
Плыл по небу птичий клин
К Пасхе Родина встречай!
Его радушно встречает хозяйка:
– Прошла гроза и выглянула радуга.
Решил вдруг Воробей: «Я выкупаюсь в ней,
Сменив наряд облезлых серых пёрышек
На попугайский феерический камзол!»
Летит смельчак, из силы выбивается.
Вслед за виденьем выше и быстрей...
Стремясь поймать заветное желание,
Но радуга лишь только удаляется,
День прояснился – нет её совсем.
На землю устремился Воробей,
Разочарованно и обессилев вовсе,
Ты не поверишь мне, простак и не заметил
Среди ветвей расставленную сеть.
Будь осторожней, друг, и сам не попадись,
Мечтательно несясь, вслед за виденьем светлым.
После ужина аббат де Ниссюк решается открыть своей любимой куртизанке цель их сближения, нарушающего его обет безбрачия и грозящего ему потерей священного сана:
- Стремишься узнать, чем прельстила святошу аббата?
Малютка ещё? Или взрослая зрелая леди?
Смотри, ведь иначе останешься девою старой,
Всю прелесть супружеской жизни, увы, не познавшей.
Ну да, сейчас вскрикнешь: «Зато я свободна, как птица!
Пою о любви, в каждой строчке поклонникам пылким»!
Всё просто, банально: «…приди я тебя отогрею»!
Томленье стихов провоцирует всплеск гормональный.
Что дальше?
Стихаю…
Щажу твои чувства, подружка.
Какое мне дело, ведь людям всегда нужен праздник.
Торопятся, зная обман. Возвращаются снова.
«Сеньора, возносим тебя! Ты для нас Королева!»
Царит на вершине страстей хладнокровная Хельга.
А я Терминатор.
Процессор урчит вместо сердца.
Нас много сближает.
Рознит лишь отсутствие… связи.
Доверься мне, Хельга,
Я с миссией послан на землю:
Внести свою лепту
В спасение рода людского.
Прославит твой сын своё имя,
Сражаясь в грядущем,
С восставшей ордой нанороботов,
Рвущихся к власти.
Ещё что-то, Крошка?
Ах да, наше бурное прошлое!
Я прямо скажу,
Мне скучна добродетель матронова.
Без шлейфа историй,
Подол за спиной окаймляющих.
Глаза закрываю на вздорный спесивый характер,
Его обуздаю легко, как психолог завзятый.
Священник есть лекарь –
Из душ изгоняющий скверну.
Нет времени, Хельга,
Отбросим стесненья!
За дело!
Светлее Восток –
Зарождается жизнь во вселенной!
Успешно завершив процесс детерминации, умаявшийся, но счастливый от осознания успешно выполненного долга перед судьбами человечества, терминатор де Ниссюк смежил свои очи, опочив блаженным сном.
Тем временем Вольный Падальщик, действовавший в сговоре с людьми Старого Филина, разработал дерзновенную операцию, целью которой было устранение «Кобургбергского Дуба», как уважительно называли, и союзники, и враги – аббата де Ниссюка. Это неслыханное дело, по коварству и смелости, было трудно сопоставить с чем-либо ещё, если учесть, что деньги для её проведения, Вольный Падальщик (служивший на то время казначеем) из городской же казны и выкрал. Наёмники получали по тысяче талеров, а тому, кому собственноручно удастся обезглавить аббата, посулили три тысячи золотых дукатов – сумма невообразимая! За такие деньги можно было нанять целый полк удалых рейтеров и оплачивать его содержание в течение пяти лет!
Под покровом предутренней тьмы группа заговорщиков, состоявшая из наёмников голландцев и шведов (ни один коренной кобурбержец не пошёл бы на такое, даже за всё золото мира), без труда проникла в покои военачальника, имея на руках подробный план дома, выданный злокозненной Конкордией Браниславовной (Ко брой).
Родители пока ещё не рождённого предводителя землян в победоносных войнах с чугунно-рылыми монстрами продолжали почивать безмятежным сном людей, не обременённых укорами грешной совести, когда неумолимая рука рока занесла свой гибельный удар над их выями.
Грохотом десятков рук, ломающих створки дверей, любовников вырвало из сладостной дрёмы.
- Спасайся, Хельга!
- Спасайся пока не поздно!
- Милый, что это?! Кто они?!
- Нет времени! Прощай! Убегай, пока они не добрались сюда!
- Я их задержу! Беги! Нет времени на вопросы!
- Прощай, любимый!
Хельга скрывается в потайную дверь, ведущую её к спасительному выходу.
Видя безвыходность своего положения и неминуемую гибель, безоружный комендант крепости, «Кобургбергский Дуб» встал, навстречу своей смерти, прислонившись к стене спиной, гордо взглянул в лицо, оскаленному от ярости, Вольному Падальщику и смиренно принял смертельный рубящий удар алебардой, располосовавшей пол живота и выпустившей на свободу гордый дух терминатора.
