Развязка (отрывок из повести "Я пришел, чтобы судить")
Антон позволил тянуть себя к дому, а сам думал о том, как он скажет Ксении, что фактически убийцей его матери является человек, который метит в ее отчимы. Или просто он любовник ее матерью. Как ему быть в этой ситуации? Еще неизвестно, посадят Акимова или просто турнут из органов. А вдруг мать Ксении все-таки выйдет за него замуж. Как тогда? Ведь Антон никогда не сможет простить ему исковерканной жизни, простить своего горя. Антон даже не знает, как он вообще сможет встретиться с этим человеком, как он сможет смотреть на него. А как Ксении сказать об этом?
Они поднимались по лестнице, и девушка без устали болтала. А потом она как-то странно посмотрела на Антона и замолчала. Наверное, поняла его состояние. И дверь она уже открывала молча. Они вошли в темную прихожую, и Антон уловил какой-то неженский запах. То ли пота, то ли курева. И это навело его снова на определенную мысль. Акимова ведь разыскивают и не могут найти. Может Ксения что-то подскажет?
- А Акимов у вас часто бывает? - спросил он. - А где тут свет включается.
Нашарив выключатель, пока девушка разувалась, он пощелкал им. Свет не загорался.
- Перегорела лампочка, - предположил Анто. - Так что на счет Акимова, где он может быть?
Они распахнули двустворчатую дверь с матовым стеклом. В комнате был полумрак из-за задернутых плотных штор. И из этого полумрака полыхнули выстрелы. Грохот ударил по ушам, и Антон отпрянул. Что-то повалилось на пол, одна штора вдруг с треском оторвалась и на фоне солнечного пятна появилась мужская фигура, которая одной рукой судорожно лапала оконную задвижку.
Антон сразу понял, кто это, хотя и не видел лица. Злость, ненависть захлестнули его с такой силой, что не осталось и следа от страха перед оружием.
- Акимов! - заорал Антон, прижимаясь плечом к дверному косяку. - Ты здесь, сука!
- Не подходи! - почти взвизгнул подполковник. Ему удалось, наконец, распахнуть окно и он теперь пытался неуклюже взобраться на подоконник, цепляясь одной рукой за раму, а второй целясь в Антона. - Не дамся, не подходи!
- Ты меня не узнаешь, Акимов? Не помнишь такой фамилии — Копаев? А женщину по фамилии Копаева ты помнишь, падаль? Десять лет назад грязный похотливый участковый лишил жизни мою мать! Помнишь ты это, Акимов? Я тебя десять лет искал!
Антон уже терял самообладание. Он уже не прижимался к косяку, а стоял посреди комнаты с сжатыми до синевы кулаками. Он сверлил глазами негодяя, готовый испепелить его одним только взглядом. Акимов, вытаращив безумные глаза, ворочался на подоконнике и тыкал в сторону Антона пистолетом.
Бешенство до такой степени захлестнуло Антона, что он потерял контроль над собой и рванулся к подполковнику. Сорвать его на пол, схватить за горло и бить, бить, бить. Превратить в мокрое место в кусок кровавого мяса. И тут случилось непредвиденное. Подполковник дернулся от приближавшегося к нему Антона и вывалился наружу. Короткий вскрик и стук упавшего тела. Антон подбежал к окну. Акимов лежал на асфальтовой отмостке под окном в очень неестественной позе, вывернув шею и руку. Из уголка рта у него стекала струйка крови. И единственное слово, которое вырвалось у Антона, было слово «подох».
Он повернулся в сторону прихожей, что бы сказать Ксении, что все кончено, и ноги его подкосились. Девушка сидела, склонившись головой к косяку и неловко подогнув ногу. На белоснежной форменной рубашке впереди расплывалось большое темное пятно.
Он подошел и сел рядом с ней на пол. Все было понятно и все было бесполезно. Антон взял ее лицо в свои ладони и приподнял. Удивленные остекленевшие глаза смотрели мимо него. Лицо Антона передернула судорога. Он провел пальцами по неживому лицу, опуская веки. Нежное страстное тело с восхитительной кожей, которое он не так давно ласкал, покрывал поцелуями, которое вызывало у него столько бурных эмоций, столько восторга. Тело, которое принадлежало ему, теперь было чужим. Ему даже показалось, что оно уже холодное.
За окном поднялся какой-то шум, раздались крики. Потом такой же шум раздался в подъезде, а потом распахнулась входная дверь...
