Совершенный портрет

«Вероника, я знал... ты жива, Вероника!» –

Этот сон измотал... он проснулся от крика.

Тусклый зимний рассвет просочился сквозь штору,

Освещая мольберт и портрет той... которой...

Уже нет... уже нет? Только ночь для свиданий,

Полусон-полубред... как наркоз от страданий,

И отныне навек все рассветы – разлука!

И отныне навек в пробуждениях – мука!

 

Не зовут и не ждут – добровольный отшельник,

Для кого-то он шут, для кого-то бездельник,

Не тревожат совсем ядовитые сплетни,

За окном зимний день, на мольберте – всё летний...

Он рисует портрет с того самого лета,

Двадцать пятый портрет с незабвенным сюжетом,

А закончив опять, словно видит впервые:

 

Неживые глаза у неё, неживые...

 

Но однажды он вдруг позвонил всем знакомым,

Пригласил в ресторан, бодро вышел из дома,

О невесте своей не обмолвился даже,

Обещал наваять что-то в стиле винтажном.

В этот вечер он был обаятельно-весел,

Бесконечно шутил и почти куролесил,

Хохотали друзья и решили – очнулся,

«Тосковать так нельзя, молодец, что вернулся!»

 

Только снова пропал – вне сети, вне движенья,

Обещал – не позвал отмечать день рожденья,

Неужели запил, надо съездить, проверить,

На звонок не открыл, да незаперты двери.

Льётся солнечный свет, освещая лучами

Совершенный портрет Вероники с цветами,

Как при жизни, лучатся глаза голубые,

И художник доволен портретом впервые...

 

Улыбается он, но глаза неживые...

 

****

 

01.12.2017

 

Иллюстрация: картина художницы Венди Энджи