Меченосец
Меченосец. Карающий меч судьбы
Он только что вернулся после изнурительного дня.
Положил на стол футляр для флейты и сел в кресло.
Усталость навалилась словно огромный ватный ком.
Хотелось добраться до душа, смыть всю тяжесть прошедшего дня и завалиться в постель, хотя бы на пару часов, но сил не было, даже для того, чтобы пошевелиться.
Телефонный звонок, взорвавший хрупкую тишину, впился в его мозг и казался криком из другого мира. После десятого, или еще какого отбоя, он ответил.
Чей-то дребезжащий голос спросил:
- Вы карающий меч судьбы?
- Нет, я только меченосец.
Голос в трубке завопил и умолял помочь.
Часы показывали далеко за полночь. Ехать никуда не хотелось, но просили о помощи, о восстановлении справедливости, отказать в этом было нельзя – таковы условия договора и, вздохнув, он взял футляр.
Через час, проехав почти через весь город, он позвонил в дверь, которая сразу же открылась, его ждали.
Сухой, разве что не забальзамированный старик сразу вывалил свою проблему:
- Меня выселяют из квартиры, в которой я родился и прожил всю жизнь, есть решение суда, но оно нечестное, несправедливое!
-Чего Вы хотите?
- Помогите,- завыл старик.
- Как и чем?
- Не знаю, но меня выбрасывают на улицу, они подкупили судью, если бы мне сбросить лет сорок я и сам бы разобрался, но сейчас я стар и немощен, помогите Бога ради.
Ещё через час он позвонил в дверь судьи.
- Сейчас, сейчас, одну минуточку, - послышалось за дверью и на пороге появился молодой, цветущий, франтово одетый мужчина лет сорока, в меру упитанный, фитнес-крепкий, с вальяжно-нагловатой улыбкой, которая быстро сменилась удивлением.
Хозяин квартиры испуганно посмотрел на гостя с флейтой и отступил назад.
- Кто Вы?
- Да это не важно. – ответил он входя в прихожую.
- Важно и ещё как важно, вообще-то я ждал совсем не Вас, ко мне должны сейчас прийти, извольте выйти из моей квартиры.
- Хорошо, я сейчас уйду, только один вопрос - зачем вы выбросили на улицу несчастного старика, больного и немощного.
- Я никого не выбрасывал, я вынес справедливое решение по нашему закону, в соответствии кодексу.
- Вы поступили нечестно, несправедливо и нарушили кодекс чести.
- Какой чести? Есть только процессуальный Гражданский Кодекс и я его не нарушал, и о чём вы говорите? На дворе двадцать первый век, в стране процветает капитализм... И вообще, что вам надо, ввалились ко мне среди ночи как бандит, да ещё с флейтой, у вас там, что – оружие? Ну, прямо Аль Капоне. – саркастически усмехнулся судья. - Убирайтесь, а то вызову полицию.
- Прошу ответить на мой вопрос – вы поступили честно?
- Да, честно и уходите.
- Хорошо, ухожу, но услышьте меня, если вы поступили нечестно, то будете отвечать перед высшим судом.
- Каким ещё высшим судом, Верховным что-ли?- спросил хозяин квартиры, косясь на кейс.
- Нет, не Верховным, а перед судом Творца.
- Да плевать я …
- Это ваше последнее слово?
- Да, конечно и уходите скорее.
Он вышел из квартиры и столкнулся с гламурной брюнеткой похожей на одну известную телеведущую и, усмехнувшись, пошел вниз по лестнице.
Дома устало опустился на кресло и задремал, думая о цене вопроса.
А в квартирах судьи и старика произошли некоторые изменения, совершенно незаметные в глобальном масштабе, но весьма чувствительные для их обитателей.
Девушка, выходя из душа в наряде Евы, ласково прощебетала:
- Ну где же ты мой ко… , - и замерла на полуслове, повторяя, - тик – тик-тик.
Потом лихорадочно оделась и выскочила из квартиры.
Судья, ничего не понимая, посмотрел ей в след, пошаркал в прихожую, закрыл дверь и, мимоходом, взглянул в зеркало – на него смотрел измождённый высохший старик с недельной седой щетиной.
В квартире на другом конце города, девяностолетний старик готовился к последней битве – утром его будут выселять из квартиры. Старик принял душ, побрился, не глядя в зеркало, надел чистое бельё, которое ему приготовила его жена, перед тем как уйти в мир иной, и вдруг почувствовал, что ему стало как-то легко и свободно. Перестала болеть грудь, исчезла боль в суставах. Он усмехнулся своим мыслям:
- Перед смертью всегда легчает.
Старик пошел к кровати и, выключая свет, мимоходом взглянул в зеркало.
На него смотрел молодой сорокалетний, пышущий здоровьем…
. Карающий меч судьбы
Он только что вернулся после изнурительного дня.
Положил на стол футляр для флейты и сел в кресло.
Усталость навалилась словно огромный ватный ком.
Хотелось добраться до душа, смыть всю тяжесть прошедшего дня и завалиться в постель, хотя бы на пару часов, но сил не было, даже для того, чтобы пошевелиться.
Телефонный звонок, взорвавший хрупкую тишину, впился в его мозг и казался криком из другого мира. После десятого, или еще какого отбоя, он ответил.
Чей-то дребезжащий голос спросил:
- Вы карающий меч судьбы?
- Нет, я только меченосец.
Голос в трубке завопил и умолял помочь.
Часы показывали далеко за полночь. Ехать никуда не хотелось, но просили о помощи, о восстановлении справедливости, отказать в этом было нельзя – таковы условия договора и, вздохнув, он взял футляр.
Через час, проехав почти через весь город, он позвонил в дверь, которая сразу же открылась, его ждали.
Сухой, разве что не забальзамированный старик сразу вывалил свою проблему:
- Меня выселяют из квартиры, в которой я родился и прожил всю жизнь, есть решение суда, но оно нечестное, несправедливое!
-Чего Вы хотите?
- Помогите,- завыл старик.
- Как и чем?
- Не знаю, но меня выбрасывают на улицу, они подкупили судью, если бы мне сбросить лет сорок я и сам бы разобрался, но сейчас я стар и немощен, помогите Бога ради.
Ещё через час он позвонил в дверь судьи.
- Сейчас, сейчас, одну минуточку, - послышалось за дверью и на пороге появился молодой, цветущий, франтово одетый мужчина лет сорока, в меру упитанный, фитнес-крепкий, с вальяжно-нагловатой улыбкой, которая быстро сменилась удивлением.
Хозяин квартиры испуганно посмотрел на гостя с флейтой и отступил назад.
- Кто Вы?
- Да это не важно. – ответил он входя в прихожую.
- Важно и ещё как важно, вообще-то я ждал совсем не Вас, ко мне должны сейчас прийти, извольте выйти из моей квартиры.
- Хорошо, я сейчас уйду, только один вопрос - зачем вы выбросили на улицу несчастного старика, больного и немощного.
- Я никого не выбрасывал, я вынес справедливое решение по нашему закону, в соответствии кодексу.
- Вы поступили нечестно, несправедливо и нарушили кодекс чести.
- Какой чести? Есть только процессуальный Гражданский Кодекс и я его не нарушал, и о чём вы говорите? На дворе двадцать первый век, в стране процветает капитализм... И вообще, что вам надо, ввалились ко мне среди ночи как бандит, да ещё с флейтой, у вас там, что – оружие? Ну, прямо Аль Капоне. – саркастически усмехнулся судья. - Убирайтесь, а то вызову полицию.
- Прошу ответить на мой вопрос – вы поступили честно?
- Да, честно и уходите.
- Хорошо, ухожу, но услышьте меня, если вы поступили нечестно, то будете отвечать перед высшим судом.
- Каким ещё высшим судом, Верховным что-ли?- спросил хозяин квартиры, косясь на кейс.
- Нет, не Верховным, а перед судом Творца.
- Да плевать я …
- Это ваше последнее слово?
- Да, конечно и уходите скорее.
Он вышел из квартиры и столкнулся с гламурной брюнеткой похожей на одну известную телеведущую и, усмехнувшись, пошел вниз по лестнице.
Дома устало опустился на кресло и задремал, думая о цене вопроса.
А в квартирах судьи и старика произошли некоторые изменения, совершенно незаметные в глобальном масштабе, но весьма чувствительные для их обитателей.
Девушка, выходя из душа в наряде Евы, ласково прощебетала:
- Ну где же ты мой ко… - и замерла на полуслове, повторяя, - тик – тик-тик.
Потом лихорадочно оделась и выскочила из квартиры.
Судья, ничего не понимая, посмотрел ей в след, пошаркал в прихожую, закрыл дверь и, мимоходом, взглянул в зеркало – на него смотрел измождённый высохший старик с недельной седой щетиной.
В квартире на другом конце города, девяностолетний старик готовился к последней битве – утром его будут выселять из квартиры. Старик принял душ, побрился, не глядя в зеркало, надел чистое бельё, которое ему приготовила его жена, перед тем как уйти в мир иной, и вдруг почувствовал, что ему стало как-то легко и свободно. Перестала болеть грудь, исчезла боль в суставах. Он усмехнулся своим мыслям:
- Перед смертью всегда легчает.
Старик пошел к кровати и, выключая свет, мимоходом взглянул в зеркало.
На него смотрел молодой сорокалетний, пышущий здоровьем…
