Заплачет кровью алая луна...
...так кто же ты, наконец?
– Я – часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо.
Гете, "Фауст"
Заплачет кровью алая луна,
Откроет лик бездомным и заблудшим;
Прощенье им подарит Сатана,
Но то ли, что действительно им нужно?
Забвенье захлестнет былую память;
Под руку с ведьмой к дому подойдешь:
Уют, покой и вечное изгнанье
Иль вечный дом – смотря как назовешь...
Пройдя сквозь страх, сквозь злобу и коварство,
Хлебнув с лихвой всю горечь бытия,
Услышав ложь из скалящейся пасти,
Восстанешь ли, вернешь ли вновь себя?
Ты проклинал людей и их поступки,
Сжигал свою надежду на рассвет,
Но вот он наступил, свободны руки,
И ненависть твоя сошла на нет.
Сегодня ночью все сведутся счеты:
Героя своего ты отпустил.
Укажешь путь ему на лунную дорогу,
Освободишь словами: "Он простил!"
О, сколько просидел он здесь в раздумьях?
И сколько раз желал он умереть?..
Но что-то обрекло его на муки,
Сказать он что-то должен был успеть...
Двенадцать тысяч лун проходят мимо,
Тревожа каждый раз его покой,
И тот порок, что свел его в могилу,
Стал в бесконечность для него тропой.
Жестокий пятый прокуратор Иудеи
Навеки своей трусостью томим,
А тот, что проповедником был веры...
Он ждет его, ведь так давно простил.
Ах, как жесток и как правдив ты, мастер!
Заставил неповинного страдать;
Виновного в несправедливой казни
Ты наказал, заставив правду осознать.
Ведь власть твоя над ними безгранична:
Сюжет – твоей фантазии дитя;
Ты можешь их сгубить одной лишь фразой,
А можешь им свободу показать...
И зазвучит твой голос гулким громом,
Обрушив стены проклятые скал,
И человек в плаще с подбоем цвета крови
Увидит путь, который слезно ждал.
Он встретится с философом Га-Ноцри,
С ним под руку продолжит вечный путь,
Оставь же их: их диалоги-споры
К чему-нибудь сведутся как-нибудь...
Ты беспокоен, в твоем сердце – пламя,
Но почему же нерешителен сейчас?
Не знаешь ты, куда тебе податься,
Меж двух дорог стоишь ты в двух мирах.
Одна, к луне, раскинулась над бездной,
В которой сгинет город в Судный день.
По ней идут герои твоей пьесы:
Романа твоего слуга и тень.
Другая, в тыл, ведет в знакомый город,
Туда, где люди фальшь в себе таят.
В нем царствует души безумный голод
И на тебя с презреньем все глядят.
Послушай, мастер, твой роман окончен,
Зачем пытаться сжечь следы чернил?..
Их диалог теперь уж непорочен,
Позволь же им поговорить одним.
А там, где прежде жил ты, в той темнице,
Что люди величают словом "дом",
Ты хочешь встретить яркую зарницу,
Разбитую на части за стеклом?
Не хочешь ли ты снова жить в подвале
Без света дня, без свежести ночной
И убивая время вечерами
Скрипеть засаленным, потрепанным пером?
О нет же, мастер, ни за что на свете
Ты не вернешься в этот бренный мир!
Так приглядись же: вспыхнет на рассвете
Тропа, воспетая слезами твоих лир.
Там вишни для тебя цветут в аллеях,
Там Шуберта мелодии звучат,
Там ты предашься вечности покоя
И для тебя лишь будут свечи зажигать.
Минуешь мостик над ручьем журчащим,
Увидишь дом, окинешь взором сад,
Рука об руку с верною любовью
Под речи сладкие споешь на новый лад.
Свободен ты: как и твои герои,
Ты сам – герой фантазии моей.
Прости, что так судьбу твою устроил,
Обрек тебя на муки от людей.
Но мой роман дописан, я прощаюсь
С тобой и верной спутницей твоей.
Я отпускаю вас на волю заклинаньем,
Что сохранится лишь в душе моей...
***
– Хозяин, всё ли будет по задумке?
– Да, Бегемот, всё верно. Как всегда.
Он не сейчас достигнет своей славы,
Но что для нас десятилетья и века?
Он знает, что я здесь: он видит мою тень;
Когда я захочу, то слышит мысли,
И все-таки уменьем убеждать владеть –
То редкий дар, и он – его носитель.
Значенья слов его безмерны и бескрайни;
Он может демона как ангела воспеть,
Он понимает, что сейчас наделал,
Но знает: рукописям не сгореть.
Меня представив Сатаной из Ада,
Он благо совершал моей рукой,
А вас, моя могучая армада,
С сатирой окрестил он слуг толпой.
Ты возмущен, я знаю. Успокойся.
Подумаешь, побыл большим котом...
– Хозяин, это непростительная наглость!..
– Потише: он глядит на нас в окно.
Спугнуть его мне ничего не стоит,
Но цель моя не в этом, Бегемот.
Его талант... Он нужен мне для дела:
Он мысль мою сквозь время пронесет.
Я знаю твой вопрос. Молчи и слушай.
Ты знаешь про борьбу добра и зла?
Так вот, все люди верят, что их души
Подвластны одному из двух начал.
Лишь свет и тьма, лишь белый цвет и черный
И никаких оттенков и тонов.
Глупцы! Ведь лишь в ночи есть звезды
И тени появляются лишь днем.
Но будут те, кому дано с рожденья
Смешенье тьмы и света осознать.
Так пусть же он пробудит в них прозренье,
А нам пора к луне кровавой улетать!
– Я – часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо.
Гете, "Фауст"
Заплачет кровью алая луна,
Откроет лик бездомным и заблудшим;
Прощенье им подарит Сатана,
Но то ли, что действительно им нужно?
Забвенье захлестнет былую память;
Под руку с ведьмой к дому подойдешь:
Уют, покой и вечное изгнанье
Иль вечный дом – смотря как назовешь...
Пройдя сквозь страх, сквозь злобу и коварство,
Хлебнув с лихвой всю горечь бытия,
Услышав ложь из скалящейся пасти,
Восстанешь ли, вернешь ли вновь себя?
Ты проклинал людей и их поступки,
Сжигал свою надежду на рассвет,
Но вот он наступил, свободны руки,
И ненависть твоя сошла на нет.
Сегодня ночью все сведутся счеты:
Героя своего ты отпустил.
Укажешь путь ему на лунную дорогу,
Освободишь словами: "Он простил!"
О, сколько просидел он здесь в раздумьях?
И сколько раз желал он умереть?..
Но что-то обрекло его на муки,
Сказать он что-то должен был успеть...
Двенадцать тысяч лун проходят мимо,
Тревожа каждый раз его покой,
И тот порок, что свел его в могилу,
Стал в бесконечность для него тропой.
Жестокий пятый прокуратор Иудеи
Навеки своей трусостью томим,
А тот, что проповедником был веры...
Он ждет его, ведь так давно простил.
Ах, как жесток и как правдив ты, мастер!
Заставил неповинного страдать;
Виновного в несправедливой казни
Ты наказал, заставив правду осознать.
Ведь власть твоя над ними безгранична:
Сюжет – твоей фантазии дитя;
Ты можешь их сгубить одной лишь фразой,
А можешь им свободу показать...
И зазвучит твой голос гулким громом,
Обрушив стены проклятые скал,
И человек в плаще с подбоем цвета крови
Увидит путь, который слезно ждал.
Он встретится с философом Га-Ноцри,
С ним под руку продолжит вечный путь,
Оставь же их: их диалоги-споры
К чему-нибудь сведутся как-нибудь...
Ты беспокоен, в твоем сердце – пламя,
Но почему же нерешителен сейчас?
Не знаешь ты, куда тебе податься,
Меж двух дорог стоишь ты в двух мирах.
Одна, к луне, раскинулась над бездной,
В которой сгинет город в Судный день.
По ней идут герои твоей пьесы:
Романа твоего слуга и тень.
Другая, в тыл, ведет в знакомый город,
Туда, где люди фальшь в себе таят.
В нем царствует души безумный голод
И на тебя с презреньем все глядят.
Послушай, мастер, твой роман окончен,
Зачем пытаться сжечь следы чернил?..
Их диалог теперь уж непорочен,
Позволь же им поговорить одним.
А там, где прежде жил ты, в той темнице,
Что люди величают словом "дом",
Ты хочешь встретить яркую зарницу,
Разбитую на части за стеклом?
Не хочешь ли ты снова жить в подвале
Без света дня, без свежести ночной
И убивая время вечерами
Скрипеть засаленным, потрепанным пером?
О нет же, мастер, ни за что на свете
Ты не вернешься в этот бренный мир!
Так приглядись же: вспыхнет на рассвете
Тропа, воспетая слезами твоих лир.
Там вишни для тебя цветут в аллеях,
Там Шуберта мелодии звучат,
Там ты предашься вечности покоя
И для тебя лишь будут свечи зажигать.
Минуешь мостик над ручьем журчащим,
Увидишь дом, окинешь взором сад,
Рука об руку с верною любовью
Под речи сладкие споешь на новый лад.
Свободен ты: как и твои герои,
Ты сам – герой фантазии моей.
Прости, что так судьбу твою устроил,
Обрек тебя на муки от людей.
Но мой роман дописан, я прощаюсь
С тобой и верной спутницей твоей.
Я отпускаю вас на волю заклинаньем,
Что сохранится лишь в душе моей...
***
– Хозяин, всё ли будет по задумке?
– Да, Бегемот, всё верно. Как всегда.
Он не сейчас достигнет своей славы,
Но что для нас десятилетья и века?
Он знает, что я здесь: он видит мою тень;
Когда я захочу, то слышит мысли,
И все-таки уменьем убеждать владеть –
То редкий дар, и он – его носитель.
Значенья слов его безмерны и бескрайни;
Он может демона как ангела воспеть,
Он понимает, что сейчас наделал,
Но знает: рукописям не сгореть.
Меня представив Сатаной из Ада,
Он благо совершал моей рукой,
А вас, моя могучая армада,
С сатирой окрестил он слуг толпой.
Ты возмущен, я знаю. Успокойся.
Подумаешь, побыл большим котом...
– Хозяин, это непростительная наглость!..
– Потише: он глядит на нас в окно.
Спугнуть его мне ничего не стоит,
Но цель моя не в этом, Бегемот.
Его талант... Он нужен мне для дела:
Он мысль мою сквозь время пронесет.
Я знаю твой вопрос. Молчи и слушай.
Ты знаешь про борьбу добра и зла?
Так вот, все люди верят, что их души
Подвластны одному из двух начал.
Лишь свет и тьма, лишь белый цвет и черный
И никаких оттенков и тонов.
Глупцы! Ведь лишь в ночи есть звезды
И тени появляются лишь днем.
Но будут те, кому дано с рожденья
Смешенье тьмы и света осознать.
Так пусть же он пробудит в них прозренье,
А нам пора к луне кровавой улетать!
