Утром чайным бодрые версты считать...

Утром чайным бодрые версты считать,

Степи песнями мерить,

Подводами конными.

 

Наклониться с седла за былинкой,

напиться воды из ковша,

и верхом продвигаясь неспешно, от мороси мелкой прикрывать папиросу ладонью...

 

Ах, смотри: здесь степи текут молоком туманов, и так легко опьянеть от дурмана трав...

 

Эта девушка мне была воплощением России, прости нас смолянка, прости.

 

Сабельный звон, - как колокольчики из стекла, посвятил меня в рыцари враг.

 

Наши раны - гранатами алыми катятся по скатертям дорог, и каждая капля крови - рубин на венец Богородицы-девы.

Мы здесь, - как тамплиеры.

Это - восток.

 

Где дроздовцы прошли, с ковылей сбивая алмазы рассветных рос, - тёмный девичий голос пророс.

 

Гимназисткою в платье строгом стою, скрывая последнюю боль.

Красные в городе.

Пешкою бит король.

 

Словно белый бинт - от реки туман,

и сердце девятьсот семнадцатым распято.

 

Волос папаха русая,

Новочеркасск,

Последний бал...

 

Романсы, листья на стекле...

Оставьте, ротмистр.

 

А за быстрой рекой залегли враги, и мурашками по спине мне - их чёртов гимн.

 

Заплелись

Лилии и полынь,

Вдруг средь стольких лиц, -

Ваш тонкий лик...

 

Серых глаз серебро холодное: белогвардеец.

 

Над станицами - колокольный звон

И в соборах светло от погон.

 

Это сон.

Сон о царской России.

 

Капли дождя на губах,

Хладнокровие,

Кавалерия,

Долг,

Порода.

 

Что ещё мне сказать о тебе?

 

Оскорбинка презрения лёгкого пополам с сожаленьем, - как укол - в потемневших глазах.

 

В двадцать лет взять Ростов, пронестись по степям, а потом, растеряв и жену, и страну, и войну по широким дорогам - лишь одно всю жизнь вспоминать.

 

Эти степи текут молоком и кровью, прорастают маками и ромашками: красным и белым.

 

Крепости и кремли брали, да устали, в травы на сон легли,

и вот в этих-то травах, -

обнялись крепче братьев враги.

31.08.17